Почему девятого «В» две тысячи шестого года выпуска, нет на пестрых и многогранных картах онлайн пространства? Почему некогда звонкие имена и задиристые клички не машут приветственно своей пятерней каждому гостю социальных сетей? Куда подевались те смышленые и напрочь лишенные скромности школьные кокетки, и в какую даль канули их не менее задорные друзья? Ставить четвертый вопрос в конце очередного предложения было бы слишком ожидаемым и от того бессмысленным, что герой который послужит зерном рационализма и объективности в этой истории, решил приостановить свои думы и ненадолго придаться забвению, возвратившись в некогда счастливые времена своей школьной жизни.
Наш город отличается от остальных столиц стран бывшего СССР совсем немногим, если особенно говорить про спальные районы; те же высотные, бесчувственные панельки, покрытые блевотной краской тяжёлых времён, многочисленные супермаркеты сменившие бедные киоски лихих девяностых, заставленные машины напротив подъездов и какие-никакие яркие детские площадки, построенные для весёлых игр уже нового поколения. Вереница алкогольных магазинов, выстроившихся вдоль дороги с приветственным кивком, словно без намеков шепчущая, что уйти в загул самое то для такой непроглядной серости. То ещё дело если вы к нам загляните скажем в апреле; цветущий урюк и подпевающая в такт сирень не дадут вам погрязнуть в бытовом опустошении и уж точно не призовут к рюмочке, другой, но уж если на дворе февраль дорогие друзья – самое то перебрать в голове десятки способов от разыгравшейся депрессии.
Вот и сегодня Марс был благодарен судьбе за такую инфраструктуру, работающую на руку взрослому и измученному жизнью человеку. Стоило лишь обойти свой новый-старый дом, как ты оказываешься перед фиолетовой вывеской «Вино-водка». Не то чтобы его в полной мере можно было считать знатным пьяницей и кутилой – нет-нет. Человек он был весьма отменной солидности и возмужалой стати. Годами под сорок, в весьма нехилой одежонке по слову сегодняшней моды и волосами, выстриженными у неслабого барбера.
Он шел нарочито неспешным шагом, хотя это было вовсе не по нем. Ростом он был под метр девяносто, от того и производили его длинные ноги широкие спешные шаги, но только не сегодня. Марс хотел заново познакомиться с каждой выросшей постройкой некогда родного района. Он десяток-другой перебирал в памяти свои детские прыжки по гаражам и искал архаичные возведения, но вместо этого натыкался на очередную бездушную парковку. Прикупив в шальном магазине джина, он решил сделать еще круг и навестить свою школу, в стенах которой он провел свои лучшие годы. Средняя школа под номером одиннадцать приобрела для себя уже новое графитовое покрытие и современные окна, а некогда белая плитка, обрамляющая фасад учебного заведения, разбившись на миллионы мелких осколков унесла все школьные тайны в недра строительной утилизации.
Лишь п-образное строение свидетельствовало Марсу знаком чего-то родного и теплого, словно встреча с доброй и старой тётушкой, с которой не виделся около десятка лет.
Напротив школы имелась холмистая возвышенность ведущая к открытому стадиону, на котором проходили уроки физкультуры в теплое время года. Поднявшись вверх по уже новой и широкой лестнице, Марс очутился на месте своей былой славы и нескрытого тщеславия. Дело в том, что будучи от природы спортивно превосходным и до боли хорошо сложенным, Марс отличался невероятной физической выносливостью и развитой мускулатурой. Не мудрено было, что мальчугана с неслабым генофондом ждала участь звезды стадиона. Как этому юнцу с первых классов удавалось держать первенство аж в двух спортивных секциях – не спрашивайте, ибо явно не без святого духа дело обошлось. Призер городских олимпиад по лёгкой атлетике, капитан школьной футбольной команды, которая с его участием не знала ни одного проигрыша, и десятки трофейных медалей и грамот до сих пор пылящихся в бабкином серванте как очевидные знаки не зря ушедшей юности.
