Где одна кошка – там и другая.
ЭРНЕСТ ХЕМИНГУЭЙ
Пережив тяжелое расставание после четырех лет отношений, я сбежала из города в старый дедушкин дом. Все мое имущество составляли лишь несколько картонных коробок, а еще – накопленные страхи, дурные предчувствия и кот по кличке Бандит.
В этом доме меня всегда любили. Хотя бабушки и дедушки давно не стало, дом все еще хранил их тепло. Именно здесь я собиралась начать новую, полную неопределенности жизнь.
Бандит бродил по комнатам, потерянно мяукая, а я распаковывала одежду и раскладывала ее по шкафам. В отличие от меня, коту явно больше нравилась наша старая просторная квартира. Наконец он прижался к моей ноге и глянул на меня снизу вверх, как будто спрашивая: и ради чего ты выдернула меня из моего привычного мира?
Я наклонилась. Почесала Бандита за ухом.
– Все хорошо. Мы будем здесь счастливы. Вот увидишь.
От внезапного стука в дверь мы оба вздрогнули. На пороге стояла молодая женщина с самыми ярко-рыжими волосами и ярко-рыжими веснушками, которые мне когда‐либо доводилось видеть. Она улыбнулась и протянула мне тарелку с пирожными:
– Привет, я Брэнди, твоя соседка.
Я ощутила исходящий от пирожных аромат шоколада и вдруг поняла, насколько проголодалась. Да и завести друзей на новом месте тоже не мешало. Я приняла тарелку:
– Мне нужен перерыв. Проходи. Я приготовлю кофе, и мы поболтаем.
Брэнди колебалась не дольше секунды.
– Я ненадолго, – на всякий случай сообщила она и наклонилась, чтобы почесать Бандита под подбородком. – У меня тоже есть кошка, у нее только что родились котята. О, ты должна прийти посмотреть на них: они такие милые! Скоро буду их пристраивать.
– Мне нужен только Бандит, – сказала я, понимая, что за этим последует.
Брэнди улыбнулась:
– Имя идеально ему подходит.
Кот был белый с черными «очками» вокруг глаз.
Прошло несколько дней. Однажды утром, когда я сидела возле одной из бабушкиных клумб, пытаясь понять, как за ней ухаживать, Брэнди окликнула меня.
– Приходи посмотреть на котят. Обещаю, что не буду тебя уговаривать взять себе хотя бы одного. Тем более что они еще слишком маленькие.
Мы поднялись на веранду.
– Перчинка выбрала для родов именно это место, – объяснила Брэнди.
Она устроила кошку с детенышами в мягком гнезде из покрывал. Два котенка были полностью черными, как и сама Перчинка, один – черно-белым, и последний – трехцветным. Я взяла трехцветного котенка на руки и позволила Бандиту обнюхать его.
Кот замер на несколько секунд, а потом шагнул вперед и легонько ткнул малыша носом. Тот еле слышно пискнул. Бандит отступил, но не сводил с котенка глаз, пока я возвращала его матери.
Много лет назад бабушка сделала на кухне своего дома кошачью дверцу. Бандиту потребовалось несколько дней, чтобы оценить всю степень неожиданной свободы, которую давала эта дверь. Теперь он не ждал от меня милостей, а прорывался сквозь нее, как ракета, на полной скорости вылетая в сад.
Спустя еще несколько дней я стирала белье и вдруг услышала, как Бандит тихо плачет. Забыв о белье, я поспешила на кухню.
– Бандит! Что ты наделал?
Кот виновато смотрел на меня, а крошечный трехцветный котенок шарил вокруг, тщетно пытаясь найти сосок на его животе.
Я взяла котенка на руки. Кот страдальчески взвыл.
– Он должен вернуться к своей маме, – сказала я. – У тебя нет того, что ему нужно.
Прижимая котенка к груди, я постучала в дверь Брэнди. Увидев нашу делегацию, она рассмеялась:
– Передумала? Но он должен оставаться с Перчинкой еще хотя бы неделю.
– Бандит принес его на кухню через кошачью дверь. Похоже, он хочет завести собственного питомца.
