– Нет! – крик застрял в горле, когда я содрогнулась от очередного удара тяжелого кулака.
Вжавшись в стену, закрывшись руками в попытке защититься, я заставляла себя молчать, никак не реагируя на удары, потому что знала – от этого он озвереет еще больше.
– Получай, тварь! – очередной удар пришелся по рукам, которыми я закрывала голову, и сознание поплыло.
Не успела… Я совсем немного не успела. Каких-нибудь пару дней, и я была бы далеко отсюда и от него… своего мужа, который в последние месяцы стал агрессивным психопатом. Он мог вспылить из-за чего угодно – слова, взгляда, или даже моего молчаливого ухода в другую комнату в попытке избежать конфликта. Повода ему было не нужно. Увы, это я поняла слишком поздно. Снова и снова пыталась ему помочь, несмотря на все риски оставаться с таким человеком рядом, но все мои попытки ему оказались банально не нужны. Его все устраивало в своей жизни, кроме одного – меня…
Именно меня он видел самым главным раздражителем в ней, хотя и не мог объяснить, почему. Поэтому и отыгрывался часто и жестоко. Мою заботу воспринимал с издевательством, уговоры воспринимал в штыки, а искреннее переживание за него считал лицемерием зарвавшейся с…ки, которую наказывал физически после каждой выпитой бутылки. При моей миниатюрной комплекции противопоставить что-либо крепкому мужчине метр девяносто ростом я физически не могла.
Сначала было непонимание и обида – за что меня постоянно оскорбляют и смешивают с грязью? Что я такого сделала, в чем провинилась? Я искренне любила своего мужа, он был моим первым и единственным мужчиной, с которым я хотела бы прожить всю жизнь, но… Но видимо, не судьба. В конце концов я поняла, что так дальше продолжаться не может, и мне нужно уходить, и как можно быстрее. Любовь к нему уже даже не тлела, она умерла окончательно, оставив вместо себя лишь звенящую пустоту.
Я собрала небольшую спортивную сумку с вещами, в которую сложила лишь самое необходимое, и ждала зарплату, чтобы заплатить аванс за съемную квартиру на другом конце города, которую уже подыскала: крошечная, с кухонькой всего в четыре с половиной метра и старым ремонтом, на окраине – не бог весть что, но меня устраивало. Аванс должен был быть как раз на днях. И вот сегодня муж, придя с работы, стал методично напиваться, и уже через пару часов был в абсолютно невменяемом состоянии. Начал цепляться ко мне, потом стал оскорблять, кричать, а потом, видя мое молчание и нежелание идти на конфликт, ударил… А потом ударил снова и снова…
Все это пронеслось в мыслях, пока на меня сыпались новые удары. Руки, ноги, спина, голова, живот. Я уже смутно понимала, куда меня бьют и не слышала его разъяренных криков. Лишь яркие вспышки боли обозначали то, что тяжелые кулаки достигали свой цели.
Быстрее бы …все закончилось, не …могу …больше – это была последняя мысль, еще тлеющая крохотным огоньком в моем затуманенном болью сознании, а дальше пришла она… долгожданная темнота.
***
Сколько себя помню, мне всегда снились сны. Цветные, красивые, с сюжетами, они каждую ночь уносили меня в свои сказочные объятья, выпуская из них лишь под утро. И проснувшись, я помнила каждый свой сон. Окружающие говорили мне, что это невозможно – видеть цветные сны ненормально, а уж помнить их в деталях… Поэтому со временем я перестала делиться этой своей особенностью, просто приняв ее как данность. И все бы ничего, но были среди этих снов особенные. Те, что буквально въедались в мое сознание, и не отпускали ни спустя день, ни спустя годы. Проснувшись, я точно знала на каком-то интуитивном уровне, что сегодня увидела именно такой сон. Сон, не предвещающий, как правило, ничего хорошего…
