Точка в пространстве
В этой крохотной точке, занимающей всего пять миллионов квадратных миль кипящей и скручивающейся жгутами поверхности, назревал прорыв. Пытаясь его удержать, здешнее магнитное поле также росло, приближаясь к безграничному значению. И поднимавшийся под поверхностью жар, в невозможности излучать, усиливался. В точке множились силы пытающиеся и вырваться, и сдержать. На последних секундах магнитная поверхность выгнулась и плотный свёрнутый рукав плазмы развернулся, пробив магнитный запрет, раскручиваясь метнул избыток энергии прочь.
Солнце тихонько чихнуло и задышало облегчённо…
Глава 1. Спуск на планету
Марс. События в атмосфере. Павел
«Зою», до входа в атмосферу казавшуюся такой уютной, рывками трясёт и раскачивает. За нами ступеньками распахивается огромный тормозной парашют. После трёх с половиной месяцев жизни в невесомости наша шестёрка собирается хлебнуть всех благ гравитации на одной из самых лёгких среди гравитационно твёрдых планет. И интеллект-модератор тяжёлого пилотируемого устройства ждёт момент начала запуска движков, готовится раскручивать турбины.
– Внимание, высота пять тысяч. Ждём отстрел. Ух, как будет весело! – штурман Вовчик не дремлет, острит, чтобы первопроходцы ненароком не заскучали.
Торможение атмосферой этой планеты настолько же сильное, как и при спуске на Землю. По крайней мере сила, с какой вдавливает тебя в ложемент, почти как там. Только скорость спуска больше и даже огромный парашют в этих условиях мягкой посадки не обеспечит!
Экипаж молчит и ожидание немного затягивается. Парашют полностью распахнулся давно и скорость снизилась.
Небольшой перекос, лёгкий треск пиропатронов, подрывающих натянутые райзеры, парашют отстрелян, снова невесомость, падаем.
Как должно происходить формирование всех операций по посадке известно точно, многократно проигрывалось на симуляторе, но сейчас что-то пошло не так.
Выход к точке орбиты был безупречен, тормозной импульс прошёл в нужное время и длился требуемые секунды. Скорость снизилась до двух и «Зоя» сошла с орбиты как по нотам!
Но парашют отстрелился позже и движки не запустились в тот же момент. Они должны были заработать сразу, но не заработали, время ожидания перевалило допустимое отклонение. При этом «Зоя» в потоке газа стала закручиваться. Началась корректировка и это был самый неприятный момент. Несколько раз хорошо сработали активные фиксаторы в шлеме. Кто-то из экипажа вякнул, но этим звуковое оформление и ограничилось.
Всё восстановилось на последней секунде, когда с рёвом запустились тормозные бустеры. Теперь чётко зафиксирован низ, ускорение стабильно прижимает к креслу. С крайнего тыла серьёзным голосом Вовчик сообщил:
– Спускаемся. Небольшой перелёт, поэтому дросселирование минимальное, но до точки всё равно не дотягиваем.
Голос капитана:
– Сколько не дотягиваем?
– Ушли километров на двадцать, сможем компенсировать процентов семьдесят, не больше.
– Вашу ж мать! – выругался капитан.
– Надо говорить: «Пи-ип»! – ангельски рекомендует капитану Вовчик, он в своём амплуа.
Это он шутку включил чтобы ослабить потрясение! Только зря. Все понимают: ещё до посадки всё пошло по худшему сценарию. Такси здесь не бывает и такое расстояние придётся измерять шагами. И тащить туда же по неведомым путям шестнадцатитонный корабль. Других способов соединить взлётную ступень с пилотируемой кабиной ещё не придумали.
Даже через амортизирующие и гасящие звук структуры рёв турбин режет уши. Но это так, как и должно быть. Тяга максимальная, уже ничего не изменить.
– Высота две сто. Скорость снижения в средних значениях. Сядем через четыре минуты. Точка внизу ровная. Ветер ноль пять, на небе ни облачка.
