Внимательное прочтение некоторых произведений Достоевского «докаторжного» периода может вполне вызывать серьезное смущение и\или удивление: очень много глубокого и неординарного эротизма. Это период с 1846 г.: дебюта писателя с романом «Бедные люди», – до 1949 г., когда и были изданы первые (и последние, как оказалось) части повести «Неточка Незванова». В этом же году Достоевский был арестован.
Ошибкой при прочтении этих строк будет подумать о вульгарном, общеупотребительном эротизме, как это произошло с авторами подготовленного в 2022 г. списка нерекомендуемых к продаже книг в связи с принятием закона о запрете пропаганды ЛГБТ, в который вошел и неоконченный роман Федора Михайловича «Неточка Незванова». Этот скандальный факт указывает, помимо прочего, и на деликатность этой темы: слишком велика армия людей, склонных рассматривать творчество и искусство через призму собственной развращенности. Последняя и устанавливает для них рамки понимания и чувствования наблюдаемых результатов творчества, каким-бы глубоким и талантливым оно ни было на самом деле. Развратность, в той или иной степени и\или форме свойственна абсолютно всем. Но большинство, как хочется надеяться, все же умеют отделять мух от котлет и чувствуют, когда надо разбрасывать, а когда собирать камни.
Что я понимаю под эротизмом в контексте настоящего очерка. Очень кратко. Откуда появился эротизм в сегодня популярном представлении? В обратном порядке: эротика – эрос – эрот – эрод – Род. Последний – самое первое и древнее языческое божество, давшее и дающее жизнь всему: метафизическому космосу и даже всем прочим богам. Для язычников – загадочный и страшный бог, идолом которого служила неотёсанная скала. Безграничная сила бесконечного рождения (и смерти), которому вечно обязано все сущее. И где здесь человеческая эротика в современном вульгарном представлении? Нет, она, конечно, есть и занимает свое законное место, крайне незначительное, впрочем. Настолько незначительное, что может просто игнорироваться на фоне космической, непостижимой грандиозности Рода.
Вот это я и называю Космоэрос, а глубочайшие исследования и размышления Достоевского в этой области – попыткой понять, как Он, – глубочайшая суть всего, – является в человеке и каковы последствия.
* * *
И еще одно принципиально важное соображение. Достоевский, по сложившемуся у меня убеждению, вплотную подошел к пониманию психики человека как триединства Ид – Эго – Суперэго (бессознательное – Я – супер Я). Вспомним: Ид – это бессознательное: самая древняя составляющая, не поддающаяся осознанию субъектом и провоцирующая действия к немедленному удовлетворению своих импульсов, абсолютно не ведающая окружающей реальности; Эго (Я) – это часть Ид, «переквалифицировавшаяся» в организатора, координатора и контролера связи между спонтанными импульсами Ид, окружающей реальностью и соответствующими действиями индивидуума; Суперэго – часть психики, формируемая воспитанием, родителями, социализацией, религией и т. п. и тоже может рассматриваться и как часть окружающей реальности для Эго. Это знаменитая концепция Зигмунда Фрейда, к которой он пришел через десятилетия своей психоаналитической практики и теоретических построений. Правда, родился Фрейд только через десяток лет после того, как начал издаваться Достоевский и вовсе не исключено, что создавал свою концепцию структуры психики не без подсказки последнего, в частности.
Концепцию Фрейда можно критиковать, не любить, отторгать сколько угодно, но другой, – хоть приблизительно сопоставимой по цельности, непротиворечивости и практической употребительности, – никто не создал. Вскрытие Достоевским задолго до великого психоаналитика «многослойности» и острой внутренней противоречивости психики человека и явления этого в его поведении и образе мыслей, отражающих эти особенности психики – это и есть «пред Фрейдизм».
