На окраине нашего славного городка Кронта, там, где заканчиваются мощеные улицы и лес отбрасывает тень на крайние дома, я была счастлива в своем небольшом домике.
И пусть в соседях у меня были только исполинские деревья, скрывающие за собой лесную жизнь с одной стороны и несколько пустующих домов с другой – мне было тут комфортно. Меньше вопросов, меньше внимания и больше свободы. Не то чтобы мне нужно было прятаться, но некая осторожность в нашей профессии не повредит. Вот жила бы я, как моя товарка Мэл, вблизи главной городской площади и что? Тоже снискала бы славу хозяйки дома терпимости?
И ведь жителей Кронта не смущало, что к Мел захаживают как мужчины, так и женщины, и надолго никто не задерживается. Нет, они придумали, они в это поверили, они убеждены в своей правоте и теперь Мэл не во всех магазинах города может отовариваться, а ведь на рынках можно купить далеко не все.
Нет, мой домик – это просто замечательное местечко для таких, как я. Ну, подумаешь, слывет обо мне слава как о некой сумасшедшей девчонке, – это они мне, конечно, льстят, девчонкой в двадцать восемь лет я быть никак не могу, – которая любит гулять в лесу. Да, вот такая я – дитя природы.
– Кайлин, – часто говаривала все та же Мэл, – рано или поздно на тебя донесут и тогда придется бежать. Ты слишком много внимания привлекаешь своим поведением.
– Как и ты, Мэл, как и ты, – отвечала я ей, лениво помешивая варево в небольшой кастрюльке на плите. – Только мне придется бежать через лес, где я каждую тропку изучила, а тебе выбираться по городским улочкам. Как думаешь, у кого больше шансов?
– Зато я знаю все последние новости города и провожаю наших сестер в последний путь перед встречей с Ним!
– Сами виноваты, – всегда зло бросаю в ответ, – знают же, что Он видит все и все равно расслабляются, забывают о защите.
– А ты не забываешь? – Мэл никогда не была столь категоричной, как я, но, с другой стороны, она была куда как более жестокой в других делах. И вот эта ведьма точно никогда не забывает о защите, а дом терпимости считает не самым плохим прикрытием.
Но кто бы мог подумать, что неприятности выберут именно меня. Видимо, само мироздание решило, что Кайлин Орнато ведет слишком скучный образ жизни и пора внести разнообразие. Другого объяснения крутым переменам в моей жизни я так и не смогла найти!
***
– Кайлин, Кайли-ин!
Встревоженный голос конопатой девчонки Маришки, дочери вдовы Трэвор, застал меня на выходе из леса по северной тропе. Тихонько помянув Темного Бога, я сунула в дупло дерева небольшую корзинку с ядовитыми ягодами ясины, которые собирать нужно было только поутру, пока роса еще не высохла на траве – только в это время сорванные ягодки могли дать необходимый мне эффект, и поспешила на зов.
– Маришка, что случилось?
Маленькая, худая, еще год назад все были уверены, что девочка не доживет и до шести, сейчас Маришка радовала мать здоровым румянцем и была очень активной. Моя заслуга, да. Мне было чем гордиться. Вот только тревога на личике малышки совсем не радовала.
– Кайлин, мама просила передать, – Маришка тяжело дышала и капризно кривила ротик, – тебе нужно бежать, Кайлин. Старый Джон всем рассказывает про тебя страшные вещи! Но это же неправда, Лини? Ты же не какая-то ведьма, правда? Ты же не обижаешь людей?
Присев на корточки, крепко обняла малышку. Несмотря на страх и яростно колотящееся сердце, в первую очередь мне необходимо успокоить ребенка, а потом уже думать о себе.
– Ну что ты, кнопка, конечно, старик Джон врет, просто я отказала ему в услуге, вот он и мстит мне.
“Да чтоб у тебя твой стручок отвалился, извращенец проклятый”, – мысленно послала проклятия на голову мясника Джона, славящегося своим мужским бессилием. Признаться в нем он, конечно, не мог, поэтому прикрывался всегда или тем, что поколачивал жену, или покупая у меня особенный чай. Вот только не сразу я узнала, что после того чая происходит с Тасией, его супругой. Лишь после того, как собственноручно лечила молодую женщину, я поняла, что побои – это не самое страшное, что может сделать Джон. Больной выродок. Пришел ко мне третьего дня опять за чаем, а я ему отказала. Кто ж мог подумать, что он так разъярится, что вместо того, чтобы обратиться к Мэл или Глории, пойдет распускать сплетни про меня!
