Знала же, что ни на секунду нельзя
терять бдительность! Но для самобичевания сейчас уже поздно. Раньше
надо было думать, когда брала из рук официанта неизвестный, но
такой сладкий напиток! А уж как голова начала кружиться, нужно было
найти уголок и отсидеться там. Или на балкон выйти. Но явно не
кружить на заплетающихся ногах по залу!
Упала я на что-то относительно
мягкое и тёплое. Глаза открывать категорически не хотелось. Может,
у меня сломан позвоночник и оттого я и не чувствую боли?
А нет, кажется, я все-таки что-то
почувствовала: чьи-то сильные руки крепко обхватили мою талию
Каково было мое удивление, когда я
открыла правый глаз, левый пока оказался не готов, и увидела, что
лежу на человеке, а точнее… на мужчине! Подняв глаз, все еще один,
на его лицо, я увидела словно покрытые коркой льда синие озера. И
тут же меня обдало таким холодом, что все тело покрылось
мурашками.
Быстро и довольно болезненно мужчина
разжал руки, оттолкнул меня на холодный пол и вскочил на ноги, а я
так и осталась валяться. Шок и до сих пор зажмуренный глаз не дали
мне подняться так же быстро.
— Простите мою неуклюжесть, —
промямлила я под нос. Светлые Боги, до чего же стыдно! Собравшись с
духом, наконец, открыла и второй глаз.
Вокруг нас собралась толпа
любопытных. Оказывается, и знати не чужды подобные пороки. Да, что
же вы все пялитесь на нас?! Возникло трусливое желание испариться
или провалиться сквозь землю на худой конец. Но увы, такого я не
умела. Глазами нашла Валенсию, которая была по виду не такой
веселой как минутой ранее и виновато смотрела на меня. Я послала ей
ободряющую улыбку: это моя вина, я все же старше этого ребенка.
— Вон, — привлёк меня низкий хриплый
голос.
Повернувшись, я увидела мужчину,
который спас меня от падения на твердый паркет. Он оказался высок и
статен. И, казалось, так же далек от всего мирского. Глядя на него,
возникала мысль, что он вообще не в курсе, что люди могут
испытывать еще какие-то чувства, кроме презрения и ненависти. Его
глаза искрились от этих чувств, направленных на меня.
— Что, простите? — мой мозг,
затуманенный алкоголем, отказывался воспринимать информацию.
— Я сказал, вон, — почти по слогам
повторил он чуть громче, и вся прелесть пленившего меня глубокого
хрипловатого голоса пропала. Сейчас это был обычный повелительный
тон.
— Я еще раз прошу прощения, —
собрала я всю покорность, что была во мне. — Мне очень стыдно за
мою неуклюжесть.
Но незнакомца не тронули мои слова.
Он скрестил руки на груди и уставился на меня в ожидании. И тут я
поняла, что не могу провалить свое первое задание так бездарно.
Сжав кулаки, с трудом встала — меня все еще нещадно качало — и
повернулась к нему. И вдруг меня окатило крышесносной волной злобы
и презрения. Его аура, словно напитанная тьмой, душила меня. Если
бы взглядом можно было убивать, от меня не осталось бы и горстки
пепла. Но вместо того, чтобы тихо удалиться, во мне вдруг включился
какой-то совсем ненормальный режим защиты.
— А по какому праву я должна
уходить? — вздернула выше нос. — У меня есть приглашение. И я не
собираюсь покидать этот бал только потому, что я вам не
нравлюсь!
Все, кто наблюдал за нами, даже
охнули испуганно. Как-будто я посмела оскорбить самого Повелителя
или как там называют короля в этой стране?
Мужчина презрительно хмыкнул, синие
глаза хищно блеснули.
— Я вижу, что ты не только до жути
не воспитана, но еще и тупа. Что ж, ты сама напросилась. Стража! —
он не повысил тон, но казалось, будто властный низкий голос эхом
отразился от стен, заполнил все пространство. — Вывести ее.
Мой рот раскрылся в удивлении, когда
возникшие словно из ниоткуда стражники молча схватили меня под руки
и потащили к выходу. Я брыкалась и пыталась высвободиться, но они
были ощутимо сильнее.
