… всё это просто условные вещи.
Красный стоп-кран в руках соседа.
Он прав. Потому что с точки зрения вечности
никто никуда не уехал.
Лёха Никонов
Из трех громоздких двустворчатых дверей функционировала только одна, да и то не полностью. Лишь единственная створка пропускала вновь прибывших внутрь, протяжно лязгая массивными стальными петлями и глухо хлопая при ударе о вторую, извечно недвижимую половину.
К единственному входу со всех сторон грудились разнообразные указатели, давая ясно понять любому: войти можно только здесь и нигде более.
Марк был не из "любых", и перебежки от одной запертой двери к другой и судорожное дерганье за их ручки лишний раз подчёркивали его неповторимую индивидуальность.
Кир молча наблюдал за безуспешными метаниями этого странного человека. И только когда тот окончательно потерял надежду найти вход и в своих отчаянных попытках, того и гляди, норовил зацепиться полой длинного плаща за одну из дверных ручек и упасть, Кир решил окликнуть бедолагу.
– Уважаемый, вот дверь, которую вы, вероятно, ищете, – с этими словами он потянул за массивную металлическую ручку, и раздавшийся протяжный скрип как бы приглашал обоих пройти внутрь.
– О, я.... Спасибо большое, – совсем растерялся Марк. – Вам тоже туда? Меня, кстати, Марком зовут.
Протянув руку, перед Киром стоял приятной наружности молодой человек лет двадцати, не больше. Он искренне улыбался, желая поскорее сгладить неприятные впечатления от произошедшего конфуза. Румянец заливал его пухлые щеки, плавно перебираясь на шею и лоб.
Кир слегка помедлил – на новые знакомства он здесь не рассчитывал, но мгновение спустя уже протягивал руку новому знакомому, натянув попутно максимально дружелюбную улыбку на своё по обыкновению тоскливое лицо.
– Я – Кир, и, да, мне тоже туда, поэтому можем пойти вместе, думаю, так нам будет веселее, – все это он выдал стремительной скороговоркой и, ещё не успев высвободить правую руку из крепкого рукопожатия, левой рукой до упора распахнул тяжёлую входную дверь из чёрной древесины.
Марк, выразив свою благодарность лёгким кивком головы, быстро прошмыгнул вперёд.
Когда вслед за ним последовал Кир, то перед ним предстал небольшой темный тамбур с несколькими гранитными ступенями, на последней из которых уже стоял Марк и, открыв вторую дверь, с нетерпением ждал своего неторопливого попутчика. Кир быстрыми шаги перемахнул через ступеньки и, минув дверной проём, оказался в большом, просторном помещении. И пока он неотрывно смотрел вверх, дивясь высотой застеклённых потолков, наискось пронизываемых солнечными лучами, Марк успел поравняться с ним и теперь усердно поправлял многочисленные декоративные складки своего дорогого плаща песочного цвета, затем одернул воротничок нежно-кремовой рубашки, слегка ослабил темно-бордовый в золотую искру галстук, прогладил пальцами стрелки на терракотовых брюках и уже хотел было подтянуть шнурки на своих изящных темно-коричневых туфлях, когда Кир внезапно окликнул его:
– Глянь, какая красотища! – эхо гулом рикошетило от высоких стен, расписанных репродукциями как известных, так и мало знакомых обывателю картин.
Марк мгновенно бросил так увлекшее его занятие и наскоро окинул взглядом помещение:
– Да, потрясающие картины! Особенно та композиция справа, – восхищался во весь голос Марк. – Расписать стены коллажем из таких громадных репродукций! И кому в голову могла прийти такая авантюра? Посмотри, какие интересные переходы между изображениями, художники явно потрудились на славу. Интересно, сколько в год стоит поддержание такой красоты в надлежащем состоянии?
Примерно с середины оды местной живописи в исполнении Марка, Кир в упор смотрел на него, и с каменным лицом наблюдал за жестами, возгласами и мимикой человека в состоянии эстетического экстаза.
