Серия «Записки российских блогеров»
Во внутреннем оформлении использованы иллюстрации:
Yana Lyso, Karim Osama, Arthur Balitskii, amakara, KiraDesign, frozenbunn, ElenaZakhart, cgterminal, Alexander_P, Morphart Creation, Istry Istry, Polina Tomtosova, Sketch Master, Tartila, Elegant Solution / Shutterstock / FOTODOM
Используется по лицензии от Shutterstock / FOTODOM
© Аверин К.А., Жоглик С.Ю., текст, 2025
© Утенко В., иллюстрация на обложку, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Глава 1
Отдельные сцены из жизни лис обыкновенных
Иногда спрашиваю себя: «Алиса, что же стало последней каплей?»
Звучит как поисковый запрос. Кстати, интересно, что думает на этот счет моя искусственно-интеллектуальная тезка?
– Скажи-ка, Алиса…
Ну-у, начала опять бубнить что-то про «пределы терпения». Да что ты знаешь о терпении, бесчувственная ты дубина?
А если «последняя капля» выглядит как пронизывающий ливень с градом размером в сливу и ветром, сбивающим с ног?
В понедельник меня уволили с работы. Так легко и буднично. Директор музея, где я почти десять лет батрачила хранителем, просто вызвал меня и сказал:
– Алиса, вы же понимаете, какие сейчас времена…
– Понимаю, – кивнула я.
Черт меня дери, я такая понятливая.
– Культура сейчас никому не нужна… Культура сейчас в афедроне, – со знанием дела добавил директор, побрякивая по столу брелком сигнализации от новенькой иномарки.
В переводе на простой язык это значило, что я сейчас никому не нужна и могу спокойно отправляться в то место, куда директор поместил культуру.
– А как же моя коллекция? – беспомощно проблеяла я.
– Да не переживайте вы, кому она нужна? – засмеялся директор. Это прозвучало как приговор.
Я с горечью вспомнила, как годами описывала экспонаты, атрибутировала неизвестные работы, как в бездне музейных хранилищ опознала самого Марка Антокольского, великого скульптора, который…
Тьфу, пропасть, как скучно и глупо звучит теперь.
Вечером же понедельника после утери работы я отправилась в школу, где учится мой двенадцатилетний сын Сережа. Серенький.
Директриса вдруг изъявила желание пообщаться. Думала, попаду на очередной родительский мозговой штурм, как с помощью поборов на шторы и окна водрузить славное знамя нашей школы на небывалую доселе высоту, однако же…
– Алиса Викторовна, так дальше жить нельзя, – внезапно строго заговорила со мной директриса. Я опешила от такой подачи. Прежде наши отношения плавали в фарватере благожелательного равнодушия.
Из-за спины директрисы робко выглядывали классная руководительница и несколько папаш и мамаш одноклассников Серенького. Выражения их лиц словно сбежали с полотен Брейгеля. Мелочность и озлобленность, помноженные на глупость и страх.
Более других на этом фоне выделялся родитель Михайлов. Он навис надо мной, как кран над недостроенным зданием, и завел свой визгливый монолог, отделяя абзацы залпами слюны в атмосферу.
Из этих криков благородного отца семейства я узнала, что мой маленький сынок чуть ли не Аль Капоне местного разлива: держит в страхе всю школу, избивает и мучает одноклассников.
Святая корова, а на первый взгляд и не скажешь!
– На физкультуре Сергей пнул мяч и угодил прямо в грудь Ниночке, – вдохновленная визгом Михайлова, в дискуссию ворвалась классная руководительница и зачем-то в качестве доказательства показала на объемнейшую грудь Ниночкиной мамы.
– Стало быть, не угодил ей… – попробовала отшутиться я, но тут же осеклась под разрастающимся шепотом: «Посмотрите-ка на нее, оправдывает сынка, смешно ей, мать, называется».
– Моего сына Кирилла он чуть не задушил на перемене, – влез еще один рассерженный родитель Антон Сивков – мелкая шишка в департаменте образования.