…Первое, что мне бросилось в глаза, пока наш багаж доставляли в номера – уйма разнокалиберных кошек, деловито снующих вокруг ресторана. Этого было совершенно достаточно, чтобы заявить, что я в Магрибе.
Ну и конечно – вездесущие ящерицы.
Позже, исследуя «Одиссей», я словно участвовал в забавном челлендже, обнаруживая ящериц в самых неожиданных местах. К примеру на бронзовых задницах жеребцов, установленных перед входом в отель; или на грубой штукатурке ремонтируемых коридоров; и на потолке ресторана – рядом с желтым от грязи, гигантским вентилятором, длиной лопастей не уступающим вертолету и даже в моём собственном номере – над изголовьем кровати. Удирали они молниеносными рывками, как ниндзя – стремительно и бесшумно. Ришар сказал , что ящерицы – точь в точь китайские иероглифы, написанные зелёной тушью на стенах. Это верно.
Кошки никуда не торопились. Они валялись там, где им заблагорассудится – зачастую у вас под ногами. Они создавали в «Одиссее» настроение покоя и домашней обустроенности, в иерархии отеля я думаю они были выше аниматоров и несколько ниже поваров.
Ночами с моря дули теплые, почти штормовые ветра и красные флаги на пляже лихо трещали в белом свете прожекторов; дырявые гамаки, натянутые между жилистыми пальмами, пугающе раскачивались сами собой. Иногда направление ветра менялось и на побережье врывался сирокко, приносящий с собой адский жар Сахары. Гарниром к обжигающему ветру был песок, плотно засыпавший отель серой пудрой.
Выбор места проживания был обусловлен дешевизной «Одиссея» – отель пустовал – а также близким расположением к Джербе, острову, где находилась штаб квартира.
Кондиционер в моем номере, такой же древний, как пустыня за отелем, периодически ломался, я жаловался Ришару, но он только пожимал плечами и отсылал меня на ресепшен. У стойки регистрации прибывающих, соблюдая положенный ритуал, я оставлял заявку длинному парню в черном костюме, обладавшему сверхспособностью спать стоя, к концу дня являлся электрик и вентиляция работала три-четыре дня. Затем всё повторялось заново. После того, как ночью наш номер затопила вода, поступавшая прямиком из унитаза, нас расселили по разным номерам, я отправился на второй, а Жак на третий этаж. Отель ремонтировался уже три месяца и приводить его в порядок начали сверху вниз; первый этаж, заваленный краской и битой плиткой, годился только для нас, наемников нефтяной компании ETAP, ведущей разведку нефти на шельфе Туниса.
Этот район моря был обследован давным давно и внушал мало надежд. Но молодой бизнес в лице независимой, норвежской компании вложился совместно с ЕТАР в разведку, надеясь повторить чудо нефтяного месторождения Аштарт и нанял спецов, слонявшихся поблизости, в том числе меня, единственного русского, которому посчастливилось более менее знать французский язык. Начальники из «Oil.ru» без долгих раздумий подписали контракт – работы не хватало. Я собрал манатки и переехал из Сирии в Тунис, конечно за счёт нанимателя. Два месяца наша команда из тридцати трех человек бороздила шельф к востоку от Джербы на небольшом зафрахтованном судне, успела собрать кое какие данные для рекомендации к возведению пробной платформы, как вдруг наверху произошел кадровый мятеж, у нас забрали кораблик, потом, после долгих мытарств, десять человек было расселено в «Одиссей», остальные распущены и было объявлено, что недели две нам придется ждать дальнейших распоряжений. Что произошло, никто не знал. Возможно, концессионеры повздорили из за размеров вложенных денег. Через девять дней из нашей команды в отеле остался только я и Жак Ришар, бородатый брюнет из Марселя, который был инженером нефтяных платформ. Восемь человек во главе с нашим начальником Дассо разъехались кто куда, обязавшись быть на месте по первому требованию. Нам с Ришаром ехать было некуда.