Капля гулко упала на холодный пол тесного карцера. Нос щекотал
запах крови, пота и своих же экскрементов. Раскрыла слипающиеся
веки и звонко чихнула.
Передо мной, как и весь последний месяц, после сна открылся унылый
вид на личный карцер. Кто бы знал как уже достал. Серые стены с
грязью и засохшей дорожкой крови между кирпичей, ледяные полы полны
мусора, а в углах расползлась творение паука. Здесь даже стула нет,
не то что кровати. Железяка без элементарного матраса давно
развалилась на две неровные части. Мой предшественник либо был
вспыльчивым, либо пакостным. Иначе объяснить почему он решил
подгадить мне, наследнице карцера, оставив без лежанки, я не
могу.
Хн, увидел бы Граф в каких условиях я проживаю - либо засмеял, либо
упал в обморок. Скорее всего и то, и другое.
Одновременно.
Еще раз смачно чихнула, шмыгнув носом. Одеяла тоже нет...
Покосилась на картонку размером с лист А5.
Ее при всем желании даже полотенцем не назову. Впрочем, -
подперла щеку ноющей кистью, в который раз за все время пребывания
обвела камеру взглядом - месяц мук прошел. Дорогие и любимые
военные убедились, что нихрена я им не расскажу, даже под
пытками.
Поморщилась, ойкнув от боли в ранах. Опустила взгляд на
продырявленную в нескольких местах робу, кое-как прикрывающую
перебинтованный торс с грудью.
Пытки. Вот уж не думали старые вояки, что именно там пробудится
русский дух в предательском тельце. Хотя какое предательство? Я с
четырнадцати лет, а может и раньше, перестала верить не то что в
родину, а в человечество. Изначальный, считай, коллаборационист, не
может считаться предателем. Я скорее раскрою секретные данные тем
же Соединенным Штатам, чем буду заглядывать в рот этим гондонам.
Хн, любви к остальному человечеству у меня явно больше, чем к
России. Сказываются нелегкие годы в этой стране.
А случилось многое. Критическое мышление с подозрительностью
помогли не прогнуться под нормы общества. Повезло или нет - вопрос.
В конце концов, из-за этих качеств я стала своеобразным
аутсайдером, изгоем. Но не это заставило возненавидеть Россию.
Возненавидеть людей, прогоняющихся под вышестоящих людей. О, причин
у меня достаточно. Более чем.
Сжала ладони в кулаки, тут же зашипев. Разодранные ладони, больше
напоминающие мокрую, изрезанную бумагу, заставляли морщиться. Глядя
на них, нельзя пропустить мимо внимания застарелые вертикальные
шрамы на запястьях и по всей длине рук.
Как говорила ранее, случилось многое. Несмотря на это я бы и
дальше ждала совершеннолетия в доме ненавистных родителей, если бы
не начавшаяся война, на которую призвали брата. Игнорирующего, но
не тем не менее любящего меня брата.
Война, принесшая боль с отчаянием в дома семей. Голод, от
которого сводило желудок. Страдания с вечными метаниями. Хаос,
ярость и ненависть, застилающие глаза.
Мой брат ушел на войну и не вернулся. Как только пришло извещение о
его смерти, я, ведомая горем, непониманием и уверенностью в том,
что случилось что-то неладное, не входящие в рамки "погиб при
исполнении задания от шальной пули", плюнула на все, послала отца с
матерью на хуй, извините за выражение, и отправилась на войну,
стирая с лица дорожки от слез. Чего мне стоило долгое время
выживать на фронте практически единственной девушкой в своем взводе
- черт знает. Но я смогла. Выжила, провела небольшое
расследование(кто бы знал чего мне стоило не попасться со своим
подозрительным любопытством - знает все тот же черт. Обратитесь по
адресу: г.Адиск ул.Сатанская д.666), результат, который сильно меня
разочаровал и вызвал настоящую ненависть. Моего брата предали и
убили. Кто сделал и зачем...До сих пор вызывает приступ
ярости.
