Волны мерно и лениво, будто спросонья, бились о причальную стенку, вдоль которой были пришвартованы парусные яхты и моторные катера. Суда тихо покачивались с боку на бок, словно колыбели, качаемые невидимой рукой. Старик сторож частного яхт-клуба мутными от внезапно и грубо прерванного сна глазами смотрел, как от причала отходит яхта с надписью на борту «Кичатов», и презрительно кривил тонкие иссохшие губы. За штурвалом яхты стоял крепкий коренастый мужчина, уверенные и скупые движения которого выдавали бывалого моряка, несомненно, привычного к морской качке. Однако щегольская капитанская фуражка на его голове, одетая слегка набекрень, придавала ему вид человека, старательно играющего роль старого морского волка, чтобы произвести впечатление на окружающих. Видимо, именно это и вызывало презрение старика, к тому же недовольного тем, что его разбудили в столь ранний час. Однако он скрыл своё раздражение и хриплым голосом заядлого курильщика произнёс:
– Андрей Олегович, зря вы это надумали! Ветер поднимается. Будет шторм.
Вместо ответа мужчина помахал ему рукой, прощаясь. Было непонятно, услышал ли он предостережение. Старик хотел ещё что-то крикнуть, но внезапно закашлялся, скривившись от боли в груди, и передумал. Звуки его слабого голоса относило дующим с моря бризом, и он решил не тратить своих сил понапрасну, пытаясь удержать владельца яхты от безрассудного, с его точки зрения, поступка. Тем более, насколько он знал Кичатова, это было бесполезно. Если тому взбрело что-то в голову, то отговаривать его было бессмысленно. Это было известно всем, кто когда-либо имел дело с этим крупным рыбопромышленником, некогда простым рыбаком, но сумевшим заработать столько денег, чтобы не считаться ни с кем и ни с чем, кроме собственных капризов. Старик сторож кое-что слышал об этом, как и все жители побережья, а потому не питал к Кичатову ни уважения, ни добрых чувств. Поэтому и сейчас он не стал настаивать, а безучастно наблюдал за тем, как яхта выходит из прибрежной акватории в открытое море, постепенно уменьшаясь в размере до чёрной точки, а вскоре став совсем невидимой. После этого старик вернулся в свою сторожевую будку и безмятежно заснул, ни о чём не беспокоясь, как любой человек, смирившийся с мыслью о скорой смерти, которой рано или поздно не удастся избежать никому.
Не беспокоился и Кичатов, всё-таки расслышавший предостережение старика, но, по всей видимости, не придавший ему никакого значения. Погода стояла прекрасная, на море не было заметно ни малейшего волнения. Козырек капитанской фуражки защищал глаза мужчины от слепящих лучей восходящего солнца, постепенно превращающих море в гигантское сверкающее зеркало. Кичатов уверенно управлял яхтой. Весь его вид выражал беспечность и непоколебимую уверенность в себе человека, которому было всё нипочем, включая шторма и плохие приметы.
Не выказал волнения он и тогда, когда внезапно из УКВ радиостанции, установленной в штурманской рубке, раздался тревожный голос:
«Внимание! Штормовое предупреждение! Всем оперативным службам, службам жизнеобеспечения и флоту, работающему к северо-западу от побережья! Региональный центр МЧС предупреждает, что в этом направлении движется ураган Рик, сформировавшийся два дня назад в центре Тихого океана. В связи с непогодой возможны чрезвычайные ситуации локального уровня. Волнение на море может достигать девяти баллов. Внимание всем судам, находящимся в море в этом районе! Срочно вернуться в порт! Ожидаются усиление шквалистого ветра до сорока метров в секунду, местами сильный дождь с грозой и градом. Основной удар стихии придется к вечеру. К утру циклон сместится вглубь побережья. Повторяем: внимание всем судам, находящимся в море в этом районе! Срочно вернуться в порт!»
