Эльвира очнулась от того, что мелкие капли барабанили по лицу. Отяжелевшие веки поднимались с трудом.
– Вроде бы вчера я не пила… – пробормотала она непослушным языком и замерла. Взгляд ее упёрся в тяжёлые свинцовые облака, из которых уныло накрапывал дождь.
Но удивило ее не это.
Подумаешь, она лежит навзничь на куче листьев посреди леса. Мало ли, упала в обморок. Не сказать, чтобы с ней такое происходило регулярно, но оно хотя бы было объяснимо.
А вот окружающая среда удивляла. Эльвира была совершено уверена, что сейчас разгар лета. А промозглый воздух и багрово-желтые листья над головой намекали, что уже полным ходом идёт осень. Как ни силилась, девушка никак не могла припомнить, как пришла сюда, всплывала только прогулка по солнечной июньской просеке в поисках грибов.
Он огляделась. Корзинки, с которой она не расставалась никогда в походах по лесу, видно нигде не было. Странно. Это привычка, привитая ей еще прабабушкой. Мало ли, что полезное может попасться во время прогулки. Ягоды, коренья, травы, грибы, само собой. Корзинка была ее продолжением, она могла забыть шляпу или куртку, но не емкость для сбора съестного. Обычно там еще на дне болталась бутылка с водой, салфетки, прочие мелочи…
Кряхтя, как старая бабка, Эльвира поднялась на ноги, отметив про себя непрактичные босоножки и обилие бренчащих украшений на всех конечностях. Она отродясь не носила ничего подобного. Серьги, вот ее максимум. Кольца мешали во время домашних дел, цепочки и браслеты цеплялись за одежду, потому она никогда их не носила. А тут такое богатство! Бижутерия, наверное, вон какие камни крупные. Стекло, похоже. Только вот кто на нее все это нацепил?
Девушка потопталась на месте, определяясь с направлением, и неуверенно побрела в сторону, как она надеялась, дома. Торчащие из мха ветки и сухая трава неприятно кололи почти босые ноги, тело быстро закоченело, как ни старалась Эльвира согреться движением. С какой стати ей вздумалось нацепить это воздушное нечто? Может, хотела потренироваться в танце живота?
Ну да, посреди леса. Практически голышом.
Тончайший халатик, накинутый поверх длинной сорочки, совершенно не спасал от холода. Белье, слегка видневшееся сквозь слои ткани, поражало тонкостью работы. Похоже, ЛаПерла или еще что-то такое, элитное, на что у Эльвиры отродясь не было денег.
И это возвращало ее к насущному вопросу. Как она вообще оказалась в лесу в подобном виде? На попытку вспомнить виски отозвались ноющей болью. Эльвира досадливо помассировала голову и сосредоточилась на дороге. Главное, чтобы ее никто не увидел, а то слухов потом не оберешься.
От неожиданной мысли девушка заледенела.
Может, ее похитил маньяк? Отсюда странная одежда… а она, возможно, сбежала, после чего сознание милосердно стерло все, что с ней происходило в логове разврата. Иного объяснения нет! Иначе куда делось несколько месяцев ее памяти?
Передернувшись от картинок, которые ей подсовывало разыгравшееся воображение, Эльвира прибавила ходу. Главное – добраться до поселка. Там соседи, если что, помогут, отобьют.
Родной дом встретил девушку поскрипывающей на ветру калиткой и полным запустением. Бурьян успел разрастись так, что практически скрыл собой забор. Вишня уныло помахивала облетевшими ветвями, полными ссохшихся ягод, и у Эльвиры нехорошо засосало под ложечкой.
Похоже, версия с маньяком обретала все больше правдоподобности.
Здесь явно никто не жил уже несколько месяцев. Она бы непременно обобрала фруктовые деревья и выполола сорняки, прабабушка строго следила, чтобы ни один съедобный корешок не пропал даром, и внучке передалась ее дотошность. Эльвира никогда не оставила бы гнить спелые плоды. Значит, она была где-то еще, без возможности наведаться домой.
