Часы тикают, дёргая и без того
натянутые до предела нервы в разные стороны. В кабинете стоит
духота. Я ёрзаю на стуле, потому что устала сидеть, и гляжу на
девушку, которая вот уже больше часа перечисляет мне доноров
спермы, имеющихся в базе.
— Мирослава Евгеньевна, есть у нас
один донор, который идеально подойдёт вам. Он высокий, спортивного
телосложения, красивый и успешный мужчина, вот только…
— У него синие глаза? — спрашиваю
я, потому что это имеет высокое значение для меня. Я не могу
объяснить, но чувствую, что у моего ребёнка будут глаза именно
такого цвета.
— Глаза… — девушка задумывается на
минутку и глядит в экран монитора. — Ой, да! У него синие. Прямо
как васильки, ну надо же!
Видимо, она любуется фотографией
мужчины, но мне не покажет — анонимность превыше всего. Впрочем,
так всем будет проще. А вдруг это кто-то из моего окружения? Будет
неловко.
— Что за «но» с этим донором? —
чуть щурюсь я и начинаю отбивать пальцами мотив какой-то песни,
запавшей в голову, на колене.
— Он желает получить данные
ребёнка. Конечно, анонимно. Будет знать только клиника и нотариус…
Он хочет переписать всё имущество на малыша!
Я сверкаю взглядом и уже готовлюсь
сказать «нет», но что-то ёкает внутри. Почему я должна
отказываться, если мужчине всё равно не будет известно, кто у него
родился, где проживает и какие имя с фамилией носит?! В душе
появляется борьба плюсов этого донора против минусов.
— Я должна подумать, — говорю я и
облизываю губы. Во рту всё пересохло. Я беру стакан воды, стоящий
рядом, и делаю пару глотков.
— Вы прошли подготовку. Завтра
очень благоприятный день для забора ооцитов, — начинает говорить
она то, что мне и без того известно.
— Я в курсе. Завтра я приеду в
назначенное доктором время, но я знаю, что клетки можно заморозить
с помощью жидкого азота, пока я не подберу идеального донора…
— Всё верно. Могу вам сказать, что
этот мужчина точно идеальный… — она снова смотрит на экран и
замирает на несколько секунд.
Так хорош собой?
Впрочем, для меня это не имеет
никакого значения. Мне не нравится его условие, потому что я хочу
сама обеспечить своего ребёнка. Да и я уже придумала прекрасную
легенду о герое-отце, а если вдруг позвонят от нотариуса и
предложат получить внезапное наследство, может возникнуть
накладка…
— Я вас услышала. И я буду думать.
В конце концов, с каждой мыслью лучше переспать перед принятием
решения!
Девушка смущается от моих слов. Ах
молодость… Я тоже была такой же лет в двадцать… Теперь мне тридцать
один, и я куда сильнее и разборчивее, чем была раньше.
— Не забудьте о том, что после
восьми вечера нужно воздержаться от приёма пищи, а за два часа до
визита в клинику не употреблять даже жидкости.
Я киваю, встаю на ноги и поправляю
подол платья. Прощаюсь с девушкой и иду на выход. Желаю всего
доброго администратору и выхожу, прикрывая глаза и втягивая полной
грудью воздух, наполненный осенними ароматами. В носовых пазухах
витает запах мокрого асфальта, согретого солнцем. Почему-то он
всегда казался мне привлекательным, и сейчас я наслаждаюсь, пока
иду к машине.
Завожу мотор, и в салоне начинает
играть «Sleep, sugar»* — моя любимая песня. Прикрываю глаза на
несколько секунд, расслабляюсь и концентрирую внимание на дороге.
Веду свою ласточку домой, потому что устала и должна подготовиться
морально к этой процедуре. На работе я взяла отгул на три дня, и
мне даже не звонят, так как я наврала, что уезжаю за город. Я не
планировала никому говорить о том, что решилась пойти на ЭКО. Даже
маме не сказала. Пока не готова слушать чьи-то морали о том, что
лучше бы я «нашла себе мужика нормального».
Есть ли они нормальные?
Каждый смотрит налево…
