Все действующие лица вымышлены. Все совпадения случайны.
05 Августа 1979 года, 18—30 – 23—00
Мамая, Румыния
Ресторан
На черноморское побережье румынского города Констанца опустился густой и вязкий августовский вечер. Теплая темнота Юга обволакивала. Вздохнув, приступил к своей нескончаемой работе, к своему вечному сизифову труду, ночной бриз. Как и тысячи лет назад, он погнал в море перегретый воздух с придунайских просторов, но прохлады пока не приносил – она придет позже, ночью.
Дружно застрекотали неисчислимые полчища цикад. Городские фонари зажглись, но разогнать вечернюю южную тьму у них не получилось – каждый отбрасывал пятно желтого цвета у своего основания. И все. За пучком света – мрак.
Наступало время вечерней трапезы. Открывали свои двери залитые электрическим светом дорогие рестораны с многостраничным меню и всевозможными шоу, небольшие тихие кафе, в которые приятно ходить семьями, и обычные забегаловки, где можно было за выставленным на улицу пластмассовым обшарпанным столиком выпить неплохого местного вина, вкусно и дешево поужинать, а заодно живо и с интересом обсудить последние новости. Как местные, так и международного масштаба. Обычный летний черноморский вечер в Констанце.
На севере город не имеет четкой границы – Констанца плавно и незаметно перетекает в курортное местечко Мамая, которое втиснулось в узкую песчаную полосу между волнами Черного моря и спокойной водой озера-лимана под названием Текиргёл. Мамая, как морской курорт, хорошо известен не только в Румынии, но и в Европе. До войны на этом месте находился маленький и сонный рыбацкий поселок, но к началу шестидесятых годов двадцатого столетия от него не осталось ничего, кроме названия. Вдоль прекрасного песчаного мамайского пляжа, раскинувшегося в ширину на двести метров и в длину на несколько километров, выстроилась шеренга многоэтажных гостиниц. Возведенные в эпоху побеждающего социализма – а побеждал он в ту пору и в Румынии тоже – все эти здания несли на себе печать нового стиля архитектуры. Незатейливые, но функциональные кубы из железобетона. Никаких излишеств.
В одном из таких «шедевров» блочной архитектуры разместилась гостиница с жемчужным названием «Перла». Геометрически правильный куб голубого цвета. Десять этажей. 50 метров от моря, собственный пляж, бассейн, терраса для загара, наличие люксов с гостиной и диваном – кстати, большая редкость для отелей в соцстранах. И, разумеется, шикарный ресторан с эстрадной программой.
В незаполненный пока зал ресторана «Перла» вошел молодой человек. Он был хорош собой: светлые волосы, по которым еще совсем недавно прошлись ножницы модного парикмахера, ухоженное лицо. На спортивной фигуре идеально сидел дорогой льняной костюм. На левой руке поблескивали наимоднейшие японские кварцевые часы «Сейко». Цитрусовые нотки мужского парфюма Eau Sauvage Christian Dior послушно порхали за вошедшим. Аромата было немножко больше, чем того требовали правила хорошего тона, но что уж тут поделаешь – как иначе окружающие поймут, что ты пользуешься настоящим французским мужским одеколоном, недоступным для простых граждан.
Новый же посетитель ресторана явно не причислял себя к простым гражданам. На его губах играла едва заметная усмешка, полная осознания собственного превосходства. Демонстрация пренебрежения к окружающим, к обстановке, даже к самому курорту Мамая. Каждый встречный должен был догадаться, что вошедший молодой человек предпочел бы, чтобы курортом выступал Лазурный берег, ну или, по крайней мере, греческий Халкидики. А гостиницей – уж никак не «Перла», а, как минимум, знаменитые каннские «Негреско» или «Мажестик». Но что уж тут поделаешь – сейчас, увы, Мамая и «Перла».
