Как ни жалко, но время само всё расставило по своим местам,
И не стоит жалеть, что не в силах его изменить.
Аккуратным порывом вошёл через окна, а ты, закрыв глаза,
Ты подумала, там просто ветер, но это был я…
Ты подумала, там просто ветер…
Теперь мое всегда сердце
Рядом будет жить с твоим.
И никому там нет места,
Для нее одной стучит
Желание тебе счастья,
Пусть уже и не со мной.
Любовь ломает нас часто,
Но мы сильные с тобой.
Группа Ангел-хранитель «Просто ветер»
Холодный осенний ветер продувал насквозь, но я была очень рада отвлечься даже на чувство адского покалывания кожи под шквалом городской стихии. Я как обычно вечером вышла из здания родного университета, где после окончания аспирантуры, вот уже два года преподавала аналитическую химию, но мыслями всё ещё оставалась в этом тяжёлом рабочем дне. Нет, дело не в том, что сегодня была сложная практическая работа, с которой половина группы не справилась бы без моей помощи. Мысли мои поневоле возвращались к одному из студентов – Артёму Ковалеву.
Я уже привыкла, что этот худощавый паренёк, не выпускает меня из своего поля зрения на протяжении девяносто процентов всего учебного времени в их группе. Да я уже была почти уверена, что истинная цель его нахождения в стенах института – не получать новые знания, а раздевать меня глазами.
Но сегодня он переступил черту. Дождавшись, когда его одногруппники покинут аудиторию после занятия, парень протянул мне билеты на модный концерт какой-то молодежной звёзды.
Таким образом, после утомительной практической работы я была вынуждена провести ещё и внеплановую лекцию о недопустимости каких-либо неформальных отношений между преподавателем и студентом.
Вдруг мои размышления прервал резкий рывок в сторону, затем я почувствовала, как к моему носу с силой приложилась пахучая ткань.
"Хлороформ"– среагировал мгновенно химик в голове.
"Боже, что теперь будет"– была последняя мысль перед тем, как я отключилась.
"Отлично! Больше нет этого ужасного запаха",– была моя первая мысль, когда я очнулась. А чем же пахнет? Скорее всего, сыростью, как в подвале.
"Так пора подключать и другие органы чувств", – подумала снова я и, преодолев страх, решилась открыть глаза. Осязание кстати у меня включилось практически вместе с обонянием, я сразу поняла, что мои руки связаны за спиной. И вот открыв глаза, поняла, всю прелесть своей ситуации. Да, я пленница и, судя по всему, черная тень, нависшая сбоку от меня, это и есть мой похититель и, возможно, по совместительству будущий мучитель.
– Ну что, Кристина Андреевна, теперь мы можем с Вами поговорить на равных. Без всяких понтов, без дурацких правил!
Чувство слуха, мгновенно проанализировав это эмоциональное обращение, позволило, наконец, испуганному мозгу собрать более-менее четкую картину моего плачевного положения.
Холодная маленькая сучка! Иногда я ненавидел ее, иногда мне хотелось бросить к чертям институт, чтобы больше никогда не видеть ее небесные глазищи, которые с абсолютной же небесной отрешенностью скользили по мне на парах, точно я гребаное пустое место…
Но не будь я Ковалевым, если я не добьюсь своего! Да может с такими снежными королевами, как она, не прокатят простые методы, типа билетика в кино. Вон, какую мне отповедь сегодня после моего приглашения устроила.
Я не выдержал, вызвонил одного друга. А он полный отморозок с подходящим арсеналом запрещенных веществ и отчаянных идей.
И вот она уже сверкает своими глазищами в моем подвале, и в них можно разглядеть все что угодно: страх, отчаяние, проснувшуюся надежду, злость, но не равнодушие. Заговорил с ней, тупо просто, чтобы дать понять – это из-за ее гребанного равнодушия и лицемерных правил, мне пришлось это сделать. Да и просто хотелось уже снова голос ее услышать.
