Омск. На дворе стоял суровый послевоенный 1948 год. Молодая рабочая семья еле сводила концы с концами. Гриша – обычный строитель на железной дороге. Оля – швея, практически постоянно безработная. О каком достатке может идти речь? Но супруги очень хотели, чтобы их семья росла. И с другой стороны, кому в те времена приходилось легко? Поэтому, несмотря на все финансовые сложности, парой было принято решение завести малыша. Беременность Оли принесла семье большую радость. Гриша окружил ее любовью и заботой, буквально сдувал с нее пылинки. Но денег стало еще меньше – Гриша не разрешал Оле много работать. Долгожданная беременность протекала без проблем и пришла к своему логическому завершению двадцать первого мая 1949 года. В этот теплый весенний день на свет появилась девочка по имени Люба. Так молодая семья стала отмечать в мае сразу два праздника: День Победы – девятого мая, и День рождения Любочки – двадцать первого.
Малышка принесла семье много радости. Девочка росла не по дням, а по часам. Любопытство Любы не знало границ. Но всем было видно, что Люба – девочка необычная, особенная. Все дети как дети, а Люба – артистка! Очень большой популярностью в те годы пользовалось кино. Абсолютно все Любины сверстники им просто бредили – собирали разнообразные открытки с изображением своих кумиров, пытались им подражать. Люба – нет. Люба точно знала, чего она хочет от этой жизни. Стать балериной! Она представляла себя танцующей на большой сцене театра, в белоснежной пачке, под светом софитов… Только родители за порог – Люба мчится к зеркалу и принимает разнообразные балетные позы. А сколько открыток с изображением балерин у нее было – не счесть!
Четко зная, каким будет ее будущее, Люба везде и всюду искала возможности понаблюдать за знаменитостями. Но финансовое положение семьи не налаживалось, и телевизора у Любы в доме не было. Но она не расстраивалась. Однажды мама Любы заметила, что та слишком часто мотается к девчонке, живущей в домишке за оврагом:
– Любка, ты чего это там болтаешься целыми днями? Тебе что, по дому работы мало? – возмущенно допытывалась она.
Люба молчала. А затем выкрикнула:
– Ничего ты не понимаешь, мама! У нее штука такая есть – те-ле-ви-зор! Там знаешь чего показывают? Все показывают! И все красивые такие! И жизнь у них такая красивая!
– Телевизор! Придумала тоже! И чего? Разговариваешь ты-то с девонькой как? Она ж немая как рыба! – не успокаивалась мать.
– А ты не переживай, мама, – отвечала Люба. – Разговариваю. Я ради телевизора язык немых выучила.
– Ишь какая корыстная! – воскликнула Оля.
– Я не корыстная! Сама подумай – и девчонке не скучно, и мне полезно. Я вот насмотрюсь, как они там все это делают, научусь, а потом, вот увидишь, сама в телевизор залезу! Вы на меня смотреть будете, а я вам ручкой махать! – парировала Люба. Тут-то Оле и стало понятно, что проблем с Любкой будет – не оберешься. Упертая девка страшно!
И Олины сомнения оправдались. Совсем скоро Люба начала заявлять о своих конкретных планах на будущее – стать артисткой.
– Любка, ты совсем сбрендила что ли? Ты будешь только строителем! Решено! А глупости свои ты из головы выкинь! Слышишь? Выкинь! – гневно пытался достучаться до Любы отец Гриша. Не оставалась в стороне и мама Оля:
– Ну не хочешь строителем – будь швеей, как я! Тоже ведь профессия! А артистка – это шо? Только дурь одна.
– Папа, ну какой строитель? Я тебе что, мужик что ли? Мама, а ты о чем? Швея! Да у тебя самой-то за всю жизнь сколько работы было? На пальцах заказы пересчитать можно. Это работа разве? Да и вообще. Нудятина одна. Я не хочу так. Не хочу! Я жить хочу своей работой! Жить! Понимаешь? – держала оборону Люба.
