– Говорит начальник полиции Уильям Ханте. Выпускать гражданских за оградительную линию строго запрещено. Переговорщик прибудет на место через полторы минуты.
Андре уже нарушил порядка десяти дорожных правил, пока ехал на место возможного происшествия. Вот минул последний перекрёсток, и машина с визгом вошла в поворот, ведущий к парковке. Услышав пронзивший напряжённую толпу скрежет тормозов, зеваки разошлись по сторонам. Андре затормозил в паре метров от полицейского эскорта и заглушил мотор. Кто-то уже побежал докладывать полковнику Ханте о приезде переговорщика. Полицейские помладше званием пропустили Андре за оградительную ленту.
– Полковник Ханте, – резко обратился Андре, – я так понимаю, всё как обычно? И ничего нового у нас не будет?
– Как видишь, – сухо ответил полковник, – а пока взгляни на досье. Оливия Дебер, 24 года. Семьи нет, выросла в детском доме. К уголовной ответственности не привлекалась, одним словом, идеальная.
– Есть что-то, на что можно надавить? – спросил Андре листая и быстро читая досье.
– Она глава волонтерского движения, отмечена благодарностью от пожарного участка за помощь при тушении многоквартирного дома.
– Дайте мне двадцать минут, и я смогу убедить её слезть с крыши этого небоскреба и спуститься на грешную землю. – Андре отдал папку полковнику и пошел в направлении к центральному входу в здание.
Небоскреб Уильриха славился самыми лучшими видами из окон. Сорокаэтажное здание было узнаваемо не только в Кеспи, но и в других городах. Небоскреб был построен по заказу мультимиллиардера Уильриха Галонски с целью объединения под одной крышей большого количества разношерстных молодых дарований. Галонски большую часть своего состояния тратил на то, чтобы вначале отыскать таких детей, а затем обучить их работе в команде, применяя свои способности и навыки, данные им от природы. Большинство найденных детей уже с рождения отличались от остальных сверстников предрасположенностями к тому или иному роду деятельности. И когда такие дети проходили обучение в особом месте, они поражали всех учителей, поскольку их взгляд на проблему и способы решения впечатляли даже профессоров. Однако не только этим славилось это прекрасное архитектурное строение, но еще и как место, с которого сбрасывались люди. Андре уже вошел в здание и чуть не ослеп от блеска холла.
Холл уже сказал о многом, например, о полном отсутствии вкуса у Галонски. Слишком много всего того, что отвлекало от стойки регистратора: несколько вычурных фонтанов только могли отбить у человека желание с кем-либо беседовать. Увидев за всем этим «великолепием» где находится лифт, Андре вбежал в него настолько стремительно, насколько быстро он ехал. Повезло, что лифт не плёлся со скоростью пьяной улитки, а поднимался быстро. Уже через минуту переговорщик был у двери, которая вела к выходу на крышу. Успокоив себя и настроившись на нужный лад, Андре открыл дверь и поднялся на крышу.
– Дебер! – резко закричал Андре, увидел стоящую на краю крыши девушку. Его слегка качнуло в сторону, так как дул очень сильный ветер. – Прошу вас, одумайтесь! Любую проблему можно решить.
Оливия Дебер тихонько повернулась к Андре. Её волосы были распущены, а лицо заплаканно.
– Серьёзно? Любую проблему можно решить? – рыдая произнесла Оливия. – Это не проблема. Это так просто не решить. Вам не пришлось сталкиваться с тем, с чем я сталкиваюсь каждый день на протяжении всей своей жизни!
– Попытайтесь успокоиться, Оливия, – спокойным тоном начал говорить Андре. – Давайте мы с вами спустимся и посидим в ресторане. Там вы мне и расскажете свою историю.
