Уокер Маклейн надеялся незамеченным прошмыгнуть в здание пожарной части, в то время как вся команда уже собралась в пустом гараже. К счастью, коллеги собрались группкой, стоя спиной к нему, а все трое ворот были распахнуты.
Было ровно семь утра. Начинались двадцать четыре часа его новой смены. Он не опоздал, но, как и все пожарные, обычно отмечался за пятнадцать минут до начала смены, и ребята заметили бы, что сегодня он припозднился. Два из четырех своих выходных он посвятил тому, что его брат именовал «одержимостью».
Даже сейчас, этим сентябрьским утром, в Оклахоме было жарко и влажно. Уокер тихо вошел в помещение третьего отделения, отер пот со лба и встал подле своего приятеля, Дилана Шеперда. Он чувствовал на себе стальной взгляд Шепа, но неотрывно смотрел на капитана Йервуда и стоявшую рядом с ним темноволосую женщину. Уокер не хотел рассказывать Шепу, где был. Он не нуждался в ободряющих взглядах, не желал слушать одни и те же вопросы.
– Что у нас тут? – тихо спросил он.
Шеп кивнул в сторону женщины:
– У нас здесь она, вот что.
Вполне достойный объект внимания, тут же отметил для себя Уокер. Даже стандартная униформа пожарного департамента Пресли, темно-синие брюки и светло-голубая рубашка, не могла скрыть плавных форм ее упругого тела. Его взгляд скользнул вниз, потом замедлил ход на обратном пути: длинные ноги, стройные бедра, груди, которые поместились бы в его ладонях…
– Прошу любить и жаловать, Джен Лоусон, – прогремел капитан Йервуд, перекрикивая шум улицы, врывающийся сквозь распахнутые настежь ворота. Он подал знак группе из семи пожарных, среди которых стояла еще одна женщина, единственная в их смене, – Шелби Фокс Джессап. – Джессап, вы уже встречались.
Женщины обменялись улыбками.
– Рядом с ней стоит Фэррис, дальше Шеперд и Маклейн. – Капитан, худой седовласый мужчина с острым взглядом темных глаз взглянул на Уокера. – Маклейн, тебе стоит пообщаться с Лоусон.
С чего бы это?
– Джен перевелась из Талсы, – пояснил капитан. – Пикетт, как ты знаешь, вышел на пенсию, и она будет вместо него.
Его мышцы напряглись.
– Значит, вы медик?
– Да. Рада познакомиться.
Глаза их впервые встретились, и Уокер на миг остолбенел. Вот это да! Эти глаза завораживали чистой, яркой синевой. Такого оттенка он не видел никогда прежде.
Капитан Йервуд, перешедший работать в третье отделение чуть больше трех лет назад, тем временем продолжал свою речь, представляя нового сотрудника пожарным смены.
Уокеру и трех секунд не пришлось ждать, чтобы Фэррис, местный Казанова, показал себя. Высокий, сложенный подобно кирпичному столбу, огромный мужчина пробормотал так, чтобы расслышали его только Уокер и Шеперд:
– Я должен ее получить.
Урод.
– Посмотрим, как она будет прикрывать твою спину во время пожара.
– Если и не сможет, уверен, она отлично прикроет меня спереди.
Уокер не стал тратить время на проповедь о том, что если Фэрриса услышат, то светловолосый мускулистый красавец вполне может быть обвинен в сексуальном домогательстве. Фэррис тем временем обошел толпу, чтобы встать ближе к брюнетке.
Шеп тихо простонал:
– Думаю, я влюбился. Ты видел эти глаза?
Он видел.
– А это лицо?
Еще бы.
– А ее тело? Ты видишь?
– Нет, я ослеп пять секунд назад, – медленно, растягивая слова, ответил Уокер. Конечно, он все это видел. Но также знал, что его в этой женщине раздражало.
– Да неужели она совсем тебе не нравится? Прошло два года, приятель. И ты вроде пока не труп.
Нет, но Уокер хотел бы им стать. С тех пор как Холли умерла на его руках, он ощущал в груди лишь большой черный провал. То ограбление отняло у него не только жену – с ней погибла и их нерожденная дочь. И случались дни, когда боль возвращалась к нему с такой силой, будто все произошло только вчера.