Маленький богатырь: Пекельное царство

Рано или поздно ты вернешься туда,

где ждут только тебя

Каникулы давно закончились, и Ромка целый месяц посещал школу, почти забыв о своих недавних приключениях.

Теперь всё, что с ним произошло, казалось интересным сном. Если бы не рисунок, постоянно оживлявший воспоминания о волшебной Яви. Сам не зная почему, но Ромка не стал рисковать и показывать его родителям и даже Тошке. Хотя нет, знал: чтобы избежать всяких "таких" вопросов. "Такими вопросами" Ромка называл то, на что не знал ответов или не хотел отвечать совсем, чтобы кого-нибудь не обидеть или не выдать секретов. Ему казалось, что сейчас именно такой случай.

Бережно сложенный вдвое рисунок с Явью, мальчишка хранил от посторонних глаз в одной из дедушкиных книг про морские путешествия. Но перед сном, когда оставался один в комнате и был предоставлен себе и ночной тишине, Ромка доставал рисунок из книжного "сейфа" и принимался рассматривать каждую черточку, каждую мелочь, чтобы снова до деталей и слов вспомнить все свои приключения в мире богов.

Он даже не догадывался, что простая картинка может ожить, и все рисунки задвигаются, как на скатерти-самобранке, подаренной Лелей.

Леля… Ромка часто думал, что если бы Леля была обычной девчонкой, а не богиней-великаншей, то они бы, наверняка, подружились.

"Ну а, что тут такого. Она добрая, симпатичная. А это важно: много ли симпатичных девчонок могут быть такими добрыми, как она. А еще она такая храбрая, если бы была мальчиком, стала бы заводилой, – думал Ромка. – И глаза у нее почти, как у мамы. Волосы золотые. Тошке бы она тоже понравилась. Нет, причем тут Тошка, – возмутился девятилетний мечтатель. – Тошка вообще … – Ромка не смог объяснить, чем Тошка ему не угодил на этот раз. Он просто вдруг очень не захотел, чтобы Тошка увидел маленькую богиню. – И нечего ему на нее пялиться, да и он и не поверит, что она богиня. Подумает, фантазирую, а Леля обычная девчонка".

Все эти рассуждения про себя разозлили Ромку не на шутку, и он решил не показывать лучшему другу ни рисунок, ни Лелю. Никогда.

– Здравствуйте, дети! Какая хорошая погода сегодня для музицирования, – улыбчиво приветствовал класс учитель музыки Сергей Леонидович.

Ромка как раз вынимал из школьного рюкзака новенький учебник по музыке, на которой красовалась оранжевая двойка и важно пузатился желтый скрипичный ключ, жаждая знака внимания, из рюкзака и аккуратно положил его на парту. При этом он вместе со всеми хором приветствовал любимого учителя.

Когда тот произнес: "Садитесь!" Рыжие, белобрысые, русые, кудрявые и вихрастые третьеклашки, шумно двигая стульями, расселись по местам. Ромка печально посмотрел на второй стул за своей партой, принадлежащий Тошке: после экспедиции его дружок заболел и теперь лежал в постели с температурой и градусником под мышкой, потея и сморкаясь, и пил горькие таблетки.

Буйное мальчишеское воображение тут же нарисовало печальную картинку, как бедный Тошка отчаянно морщится от горькой ложки с ненавистными лекарствами, растворенными в подслащённой воде, и грустно вздохнул.

– Слабенький он. Почти через неделю после приезда из экспедиции слёг, – вспомнил он слова дяди Саши, Тошкиного папы.

– Дети, я хочу вам представить новую ученицу, – продолжил учитель музыки. – Зовут её…

Ромка же прослушал, кто такая "новенькая". Он копался в рюкзаке, в поисках ручки, с тоской вспоминая волшебную сумку, когда можно было назвать предмет или только подумать о нем, как тот тут же окажется в руке. – Да, это не Явь, – вздохнул мальчик.

– На возьми, – услышал он мелодичный голос, и что—то не больно кольнуло его в бок. Приятный голос показался ему ну очень знакомым. Подняв глаза, Ромка увидел Лелю и прямо на Тошкином месте. Ну или очень-очень похожую на нее девчонку, глядевшую на него с прищуром.