С каждым днём память медленно возвращалась к нему. Нет не так.
Две недели назад Карх как будто проснулся. Он начал вспоминать, что
не всегда жил один на окраине болот. Что этот мир не его родной,
что в другой жизни он не был гоблином.
А воспоминания о племени и до изгнания превратились в…нет они не
пропадали, просто стали далёкими и не настоящими, как будто это
происходило не с ним.
Но главное, он начал вспоминать как умирал. Тысячи и тысячи раз.
Приходили люди, орки, эльфы, дварфы, ещё какие-то расы, снова люди,
снова эльфы и так до бесконечности. Иногда он побеждал, но чаще
нет…поначалу. Постепенно он становился сильнее и смерти происходили
всё реже и реже.
Когда поражения стали исключением из правила гости начали
вступать в диалог. Оказалось, всем им нужна та приманка, которую он
случайно создал, нафаршировав луковицами болотного лотоса тушку
кролика. Стоило бросить её в угли и на запах приходил «Старый Белый
Тигр». Справиться с ним было ничуть не легче чем с незваными
гостями. Но в отличии от двуногих, со зверя всегда была добыча –
«шкура белого тигра 8 ур.» Раньше уровень был пятый, потом шестой –
видимо это зависело от него самого.
Уровень у некоторых вещей и полупрозрачные названия над ними
просто и без затей сообщали о виртуальности того места, где он
сейчас и прибывал. Про отсутствие возможности выйти или связаться с
администрацией не стоит даже упоминать. Будь всё так просто, он бы
тут не находился.
Сейчас гоблин сидел у костра, свежевал очередного кролика и
обдумывал три вещи: когда он догадался, что это место виртуальный
полигон или скорее игра? Кажется, в том мире, виртуальность была
обычным явлением, даже рутиной: работой, развлечением, отдыхом,
лечением.
Второе над чем думал гоблин, зачем он раз за разом мастерил эту
чёртову приманку. Ведь другие игроки приходили именно после её
создания.
Стоило прорасти лотосу, а кролику попасть в силки, он как под
гипнозом бросал всё и делал приманку. Эти размышления медленно
трансформировались в третий вопрос: что это для него? Работа и
условия контракта или наказание и программа исправления? Сейчас он
мог спокойно бросить своё занятие на середине – неделю назад он
проверял: выпотрошил кролика, мелко нашинковал лотос и…всё. Он
просто оставил ингредиенты. За ночь овощ сгнил, а мясо подтухло.
Значит в системе, корректировавшей его поведение и память,
произошёл сбой. А хорошо это для него или плохо был уже четвёртый
вопрос. Так как на второй Карх сам для себя нашёл приемлемый ответ
(встроенная программа коррекции), то по факту вопросов так и
осталось три.
Следует так же описать жилище Карха. Заболоченная опушка леса со
всевозможными кустами и повалившимися деревьями. До самого болота
ещё топать и топать, но в низинах лужицы подсыхают только когда
солнце палит несколько дней к ряду. Свой шалаш из веток и лапника
отшельник поставил на верхушке самого большого холма. Не кочки и
даже холмика, а именно холма. И постарался устроить его как можно
скромнее, чтоб никому и в голову не пришло рыться под грязной
циновкой - так он замаскировал вход в нору.
Нора или берлога, - это первое что сделал Карх (старый шалаш уже
стоял, когда он пришёл). Не очень большая, человек не смог бы там
выпрямиться, но сухая и безопасная. Именно там он хранил свои
ценности – инструменты, которые сумел выменять у игроков.
Помимо норы Карх нарыл вокруг холма неглубоких ям и вбил в дно
несколько кольев из заточенных веток или тростника. Старый тигр
редко в них попадал, а вот двуногие оказывались не столь
внимательны. Каким надо быть растяпой, чтобы на траве наступить на
еловые ветки. Помимо настоящих ям он раскидал их и для отвлечения
внимания, но своими поделками не очень гордился и считал жуткой
кустарщиной. Другого, к сожалению, он сделать не мог. На опушке
кроме небольшого ельника и поваленных гнилушек деревьев не было. А
покинуть это место Карх не мог – стоило ему углубиться в кустарник,
как он тут же выходил из него, но не с другой стороны, а снова к
своему жилищу. Проверил он это только недавно, все предыдущие годы
он даже не пытался.
