Готовый к началу миссии российский «Зевс» получился почти полной копией того, что полтора года назад построил Теон, а его стыковочная связка с орбитальной сборочной станцией вообще создавала устойчивое ощущение дежавю. Сверкающая на солнце серебристыми гранями конструкция, как и прошлый раз, казалась сошедшей с экрана фантастического фильма. Но все же существовало одно заметное отличие – при старте буксира к Марсу не было того показного голливудского пафоса, который организовал Курц во время полета к астероиду. Все происходило скромно, буднично, по-деловому, без ярких прожекторов подсветки, без выбора момента старта в первых лучах показавшегося из-за Земли Солнца, без разгонного рывка реактивных двигателей, уносящего стремительное, похожее на дротик тело космического корабля в бескрайнюю пустоту пространства.
Землянам сейчас было не до красочных орбитальных шоу. Внизу на поверхности бушевал жестокий экономический кризис, который был вызван крушением долларовой финансовой системы, спровоцированным падением астероида на Вашингтон1. Если бы не совместные усилия по поддержанию стабильности, предпринимаемые Россией, Китаем и США, то его последствия вполне можно было бы сравнить с полноценной мировой войной.
На Земле люди находились в полном неведении относительно реальных целей миссии. Они были озабочены собственным выживанием и с недоумением и даже злостью следили за редкими новостями с орбиты о совместной экспедиции на Марс. Им было непонятно, зачем тратить время и колоссальные средства на полет к соседней планете, когда на Земле экономика падает катастрофическими темпами, четверть землян находится на грани голода, а десяток стран стоят в шаге от начала войны за доступ к ресурсам.
Несмотря на молчаливое раздражение правительств и простых людей, три страны прилагали титанические усилия, чтобы ускорить работы по сборке космического буксира. Окончательная доводка «Зевса» в цехе, разборка на модули, доставка их на космодромы в России, США и Китае, а затем дальше, на орбиту, заняли около десяти месяцев. Еще три ушло на сборку и два – на летные испытания буксира. Наконец после короткого периода устранения незначительных неполадок состоялся старт к Марсу, о котором в большинстве СМИ промелькнуло лишь короткое, не привлекающее внимания сообщение.
За время подготовки миссии температура внутри трех прогревающихся полостей Фобоса поднялась на 103 градуса и достигла минус 47 градусов по Цельсию. В последние несколько недель нагрев замедлился до 3-4 градусов в месяц. Если он останется постоянным на этом уровне, то до нуля, при котором теоретически возможен выход живых организмов из криогенного состояния, остается еще почти полгода. Сложность таких прогнозов была в том, что никто не знал, что за организмы находились на борту и находились ли они там вообще. Возможно, их «пробуждение» произойдет при более низкой температуре. Возможно, при более высокой, чем ноль по Цельсию. Выяснить это можно было, лишь попав внутрь ковчега. Именно с этой целью к Марсу, стремительно набирая скорость, шел «Зевс».
Перелет к Красной планете занял 58 дней. Выйдя в расчетную точку, буксир оттормозился, совершил серию корректирующих маневров, отстыковал свой груз и тут же направился к Земле. Там, на орбитальной станции, уже собирался пакет из модулей для следующей ходки.
Полезной нагрузкой, доставленной на орбиту Марса, была полностью собранная, укомплектованная экипажем и готовая к работе орбитальная станция. Компоновка ее модулей, как и в экспедиции к астероиду, напоминала барабанный магазин револьвера, только «патронов» в нее вмещалось семь, а не шесть, как на первом буксире, и были они несколько больше размером.
