Некогда на свете жил молодой, но очень коварный и властолюбивый
король. Несмотря на огромные владения, ему было мало простого
подчинения людей. Он желал безграничной власти над душами и
помыслами, управлять всеми и каждым.
Однажды в его руки попал свиток с ритуалом, проведя который,
можно было превратить людей его королевства – да и не только! – в
марионеток, безвольных слуг, ждущих приказа. Он сулил то, о чём
правитель так мечтал.
И вот страшный ритуал начался. Поднявшись на крышу, король
поднял губную гармошку: с помощью её мелодии он собрался усыпить
души и подчинить тела своей воле. Однако позади внезапно зазвенел
женский голос. На парапете, неподалёку от короля, стояла его
невеста и нараспев читала заклинание с другого свитка.
Добрая и сострадательная девушка, она воспользовалась некогда
чуждой ей магией и запечатала всю корысть и злобу короля в
единственный живой сосуд рядом – себя. Холод отпустил сердце
правителя. Его глаза будто открылись, он опомнился от своего
безумия. Правитель изменился, стал добрым и чутким, и королевство
зажило куда счастливее.
Вот только его демон внутри невесты, ставшей королевой, начал
поднимать голову. Время шло, и женщине всё труднее было сдерживать
его. Страх превратился в раздражительность, та – в откровенную
злобу на весь мир. И теперь ей хотелось совершить то, что чуть не
сотворил её супруг.
Тот узнал обо всём слишком поздно. Обряд начался снова, но
мужчине удалось его сорвать. Королева стала бесплотным духом; муж
заточил её в теле служанки и запер вдали от людских глаз.
Однако по прошествии долгого времени королеве удалось вырваться.
Но вместо того, чтобы отомстить, она неожиданно исчезла.
И теперь даже король в страхе ждал, что будет дальше.
Еон.
Вы когда-нибудь задумывались о грани, на которой стоит человек,
решивший избрать путь служения другим? Он балансирует между
достоинством и самоуничижением, между безропотным подчинением и
своеволием. Как определить, помочь кому-то или проигнорировать? Что
во благо? Что ко злу?
О таком я раньше не думал. Но теперь, когда стоял на шумном,
людном перроне в ожидании поезда, в мою голову всё смелее вползали
философские мысли.
Я родился с магическим даром. Но вот уже месяц, как лишился его.
Лишился ни с того, ни с сего – как отрезало. Такое бывает иногда с
творческими людьми. И впервые случилось с магом.
В который раз свесившись с перрона и придерживаясь рукой за
нагретые ярким полуденным солнцем перила, я вгляделся вдаль,
прикрывая глаза ладонью. Слух невольно выхватывал из мерного гула
толпы отдельные фразы и диалоги. Переплетения улиц казались большим
пчелиным ульем; над арками и мостами, перекинутыми между
многоэтажками, летали одноместные и многоместные самолёты.
Внизу блестела рельса. Поезда не было.
- Мам, я есть хочу!
- Ну, здравствуйте! Я тебя перед уходом сколько раз за
стол звала? Терпи теперь!
- Ну ма-а…
- Да куда ты щемишься? – Тут же ударил по слуху крик с
другой стороны.
- Нет, представляешь, какой козёл! Сбежал, не заплатив, а
мне потом такой счёт выставили!
Я нервно потоптался, выпрямившись и поправив ремешок рюкзака.
Всё, абсолютно всё здесь вызывало моё внутреннее отторжение.
Капризные дети, злые и ругающиеся взрослые, дамы, строящие из себя
не пойми что. Хотелось взмыть в небо, как супергерой, и оставить
всю эту суету позади.
Ещё доконала жара. Машинально призвав ветерок и не дождавшись
его, я обречённо вытер пот со лба и поправил съехавшую на глаза
чёлку. Она тут же чёрными нитями отлетела набок, будто ветер хотел
помочь. Ну да что уж там – ближайшие пару недель я буду даже
скучать по этому пеклу.
