Часть первая.
«Опережение событий»
1.
Через полчаса в мою дверь действительно позвонили.
Я открыл. На пороге стоял человечек с небольшим чемоданом в руках. Человечек был узкоплеч и мал ростом, но выглядел очень ухоженно и даже, пожалуй, модно.
– Александр Николаевич, вам звонил я, – человечек ни секунды не сомневался в том, кто открыл ему дверь.
– Да-да. Проходите, – я посторонился, давая проход человечку.
– Благодарю вас.
Человечек прошел. Снял одна об одну в прихожей туфли, вопросительно взглянул на меня.
– Эээ… В комнату? – ответил я поднятым бровкам узкоплечего господина. Сейчас я был зол на себя за то, что даже не придумал, где принимать гостя. Те полчаса, что прошли в ожидании после такого внезапного звонка, я совершенно бесцельно слонялся по квартире и думал о чём угодно, только не об этом.
– Ну, или в кухню, – замялся я. Квартира у меня была достаточно просторная, но практически без мебели. Сидеть, конечно, лучше было на кухне.
– В кухню, так в кухню, – человечек повернулся и бодро направился туда впереди меня по длинному коридору. – Меня зовут Борис. Борис Шепетинский, – сказал он спиной. – Не слыхали?
– Мнэээ…
Нет, такой фамилии я не слыхал.
Вошли в кухню. Тут тоже все было без излишеств. Кресло-качалка, стол, угловой диван, пара стульев.
Гость поставил чемоданчик на угловой диван, сам бесцеремонно уселся в моё кресло-качалку и вытянул ноги.
– Не слыхали, – удовлетворенно сказал гость. – Ничего удивительного.
Я неловко улыбнулся.
– У вас, кажется, курят? – гость уже доставал пачку. Я кивнул и посмотрел, как далеко от человека, который представился Борисом Шепетинским, стоит пепельница. Пепельница стояла как раз. Я потянулся за своими сигаретами, но гость предупредительно протянул пачку. Я поколебался, но потом вытянул себе одну сигарету. Пачка была явно лучше моей, с незнакомым, богатым названием.
Я взял с подоконника коробок и зажег спичку.
– Итак, кто вам передал сведения про Маяки? – произнося это, гость ловко раскрыл свой чемоданчик, вынул из него пистолет и положил возле себя на стол. Стволом ко мне.
Спичка в моих руках догорела и стала жечь пальцы. Я остолбенело смотрел на пистолет. Спичка потухла.
– Вы курите-курите, – Борис одним движением выпрыгнул из кресла, зажег и поднёс зажигалку к сигарете. Затянуться я отчего-то не мог. Курить перехотелось.
– Ну что же вы, – Шепетинский не переставал держать поднесенную зажигалку. Он улыбнулся и дружелюбно склонил головку набок. – Александр Николаевич…
Усилием воли я взял себя в руки, потянулся к пламени сигаретой и, наконец, затянулся. Борис Шепетинский снова запрыгнул в кресло.
– В каком смысле? – я в оцепенении выпустил дым. Вопрос о Маяках я понимал очень смутно. То есть я понимал и что такое Маяки и вообще Борис не использовал в вопросе незнакомых слов. Но всё это не звучало для меня как-то осмысленно. Однако Шепетинский явно ждал ответа.
– Так в прямом, – сказал он. – В самом, что ни на есть, прямом.
Я посмотрел на ствол пистолета, из которого в любой миг могла выпрыгнуть смерть и незамедлительно меня убить. Мысль об этой перспективе сильно затрудняла для меня понимание происходящего.
– Вы не из библиотеки Конгресса США, – наконец сдавленно понял вслух я.
– Не из библиотеки. Вы совершенно правы, – человечек снова приветливо улыбнулся. – Но откуда я – не имеет совсем никакого значения, Александр Николаевич. Вы отвечайте, пожалуйста, на вопрос.
Он вел себя так, словно никакого пистолета на столе и не существовало.
– Ну? – повторил Шепетинский. – Так кто и когда вам передал сведения о Маяках?
Я посмотрел на человечка, и до меня наконец стал доходить смысл его вопроса. Если дело действительно в этом…
