Утро. Гостиная в доме Милославской. Пол сплошь застлан расписным ковром. Слева круглый стол, накрытый жёлтой скатертью и обставленный стульями. На стене над столом, не посередине, а со смещением в правую сторону, в золочёной рамке портрет самой Натальи Андреевны. Прежде рядом висел и портрет её супруга, но после его кончины картину сняли, отчего стена теперь выглядит пустовато. Справа стеллаж со стеклянною дверцой, через которую видно, что на полках ничего, кроме одиноко стоящей статуэтки белого голубя. Посередине комнаты парная дверь, окаймлённая искусственными цветами. Окон нет.
За столом сидит Наталья Андреевна и помахивает веером. На столе лежит её ридикюль. По комнате мечется Катенька, смахивая отовсюду пыль.
Наталья Андреевна. Готово ли всё к обеду, Катя?
Катенька. Так точно, барыня.
Наталья Андреевна. На стол будет подано как нужно?
Катенька. По вашему приказанию: наливка вишнёвая, ягнёнок, грибы в сметане…
Наталья Андреевна. Ну, верю, верю…
Пауза.
Известий никаких ты не получала?
Катенька. От Алёны Степановны приходили. Просили в скором времени ждать.
Наталья Андреевна. А почта? Почта не приходила?
Катенька. Нет, барыня.
Наталья Андреевна. Что, ничего?
Катенька. Ничего.
Наталья Андреевна. Так-таки совсем ничего.
Катенька. Да, барыня, совсем ничего.
Наталья Андреевна. Ну-с… Что ж!.. Ничего!.. (Про себя) Хотя, впрочем, какие могут быть письма, коли он сейчас в дороге. Да и будет он уже сегодня… Чего писем ждать?.. (Вслух) А Мирослав Григорьевич что же, не выходил, ты не видала ли?
Катенька. Нет, барыня, не видала, чтоб уходил. Они, знаете, уж месяц из дому не выходят.
Наталья Андреевна. Он за этот месяц стал совсем пасмурный. Впрочем, то на его совести. Мыслимо ли разумному человеку так вести себя? Втемяшил же себе в голову какую-то чепуху и свято в неё поверил, а после – всю вину на мать. Ну, скажи мне, Катя, умный ли это поступок?
Катенька. Как знать. Кому – умный, кому – нет.
Наталья Андреевна. Да дурака это поступок! И ты такая же дура, коли оправдываешь его. Пыль-то получше мети, постарательнее.
Через парную дверь в залу заходит Настенька и плачет. Наталья Андреевна и Катенька устремляются за нею, успокаивают.
Настенька. Нет, право, это невозможно!.. Это ужасно!.. Как этот человек только может позволить себе!..
Наталья Андреевна. Настя, милая… Боже мой, что случилось?
Настенька. Мой брат, мой несносный брат!.. О, типун бы ему на язык…
Наталья Андреевна. Что, что опять он тебе наговорил?
Настенька. Право, маменька, вам лучше не знать!.. Это так ужасно, ужасно…
Наталья Андреевна. Ну, спокойнее, спокойней, милая… Я непременно с ним поговорю. (Кате) Чего стоишь? Принеси воды скорее.
Катенька с поклоном уходит за водой.
Ну, говори, милая, что он тебе сказал?
Настенька. Нет, маменька, это так низко… Если я скажу вам, он точно упадёт в ваших глазах…
Наталья Андреевна. Не бойся, он и так там не высоко! Чего опять этот неугомонный натворил?
Настенька. Ах, не могу, не могу…
Возвращается Катя со стаканом воды.
Наталья Андреевна
