- Поднимайся. К тебе пришли.
Я не шелохнулась, решив, что
медсестра обращается к соседке - тихой молоденькой девчонке, с
которой мы за полтора месяца сказали друг другу не больше десяти
слов.
- Вставай! - с меня сдернули одеяло,
и я резко села на кровати.
- Ко мне? Не может быть. Ко мне
некому приходить.
- Идём, - нетерпеливо махнула
медсестра рукой, не пожелав объясняться.
Я подчинилась. Натянула свитер,
который еще недавно был впору, а теперь висел мешком, и поплелась
за ней по коридорам, продолжая считать, что это ошибка. Визитер
явился не по мою душу. Тем более, на ночь глядя, когда часы
посещения прошли. Семьи у меня больше нет, а все остальные
предпочли забыть о моем существовании, будто я уже мертва и лежу в
могиле. Ведь так проще. Забыть и жить спокойно дальше, не мучаясь
угрызениями совести.
Взгляд невольно остановился на
глазке камеры, и я вздрогнула. Красный огонёк не мигал. Сломалась?
Странно. За системой видеонаблюдения здесь следили с тщательностью,
граничащей с остервенением. Ибо не дай бог, «постояльцы» что-нибудь
натворят, а персонал не досмотрит. Я прищурилась, глядя на
следующую камеру, и на лбу выступили капельки пота. И эта
отключена! Но для чего? Чтобы никто потом не увидел на записи, как
меня ведут на заклание? К персональному мучителю и палачу? А кто
еще мог добиться встречи с пациенткой в обход правил? Именно
он! Человек, который запросто покупал всё и всех. Купил же он мне
место в этой вполне себе элитной лечебнице, запихнув подальше, но
под круглосуточный присмотр, чтоб не наложила на себя руки. Он
хотел, чтобы я еще пожила. Помучилась.
Накрыла паника.
Что делать? Развернуться и бежать с
криками, будя всё отделение?
Но вдруг тревога ложная, а я лишь
усложню себе жизнь. Лечащий врач снова увеличит дозировку лекарств,
и я превращусь в овощ, не способный соображать. Нет, этого я точно
не хотела. Разум был единственным, что у меня еще осталось.
- Сюда, - медсестра открыла дверь в
кабинет с дипломами на стенах, где доктор устраивал «аудиенции»,
как мы называли встречи один на один. - Проходи, не стой, как
вкопанная.
Я сжала зубы и сделала шаг. В конце
концов, что еще он может у меня отнять? Ничего. Разве что получить,
наконец, моё тело. Но он сам говорил, что не берет женщин силой.
Ему это неинтересно. А он знает, что согласия я не дам. Ни за
что.
- Может, присядешь?
На меня смотрели ясные зеленые глаза
с гладко выбритого холеного лица.
И вовсе не с того, которое я ожидала
увидеть.
- Полагаю, ты знаешь, кто я?
Я кивнула.
Конечно, знала. Я же смотрю новости.
Точнее, смотрела до всего этого безумия.
- Уильям Картрайт, - проговорила
хрипло, сообразив, что этот мужчина, чьи светлые волосы чуть
тронула седина, ждет вербального ответа. - Политик, бизнесмен,
спонсор всего и вся. И еще черт знает кто. Но мне вы больше
представляетесь серым кардиналом, если честно. Или кукловодом,
который дергает за ниточки.
Уголки плотно-сжатых губ чуть
приподнялись. Картрайту понравились мои слова.
- Сядь, наконец.
Я подчинилась. Устроилась на стуле,
где обычно сидела перед доктором на сеансах, которые
ненавидела.
- Зачем вы здесь?
- Сделать тебе интересное
предложение.
- Вы о моей бывшей работе? Но в этом
нет смысла. Все наработки принадлежат работодателю. Вряд ли я за
короткий срок создам новое чудо-лекарство, с которым можно выйти на
рынок.
- Нет. Меня не интересует твоя
бывшая работа. Совершенно. Мне нужна ты сама.
- За-за-зачем?
Он глянул снисходительно. С толикой
разочарования.
- А мне говорили, ты умная, -
протянул скучающим тоном. - Или мозги успели основательно промыть
за полтора месяца, что здесь торчишь? Электрошоком лечили? Может,
лоботомию сделали?
Я отрицательно покачала головой.
