Месть яростным огнем сжигает все внутри…
Я поддаюсь ее стремительному пламени…
Месть – это не игра, и даже не пари!
Это война, и нет в ней чувств, что между нами…
Быть может, все забыть и, белый флаг подняв,
В любви своей с тобой растаять, раствориться?!
Но мести яд однажды нечаянно приняв,
Я не могу теперь легко так откреститься…
Месть… Никогда не думала, что буду одержима ею, что она пропитает мое сознание своим ядом, как мой любимый бабушкин торт с кремом, и при любом надавливании он будет вытекать из меня. Никогда не думала, что она прилипнет навязчивой идеей, как банный лист к телу…
Месть… Именно ей я была переполнена, стоя на перроне и упрямо твердя «так надо» на вопрос Миши (моего парня), почему я бросаю его и уезжаю в другой город. Я пыталась смотреть ему в глаза, прощаясь с ним на Ленинградском вокзале, но это было непросто. В его глазах было столько любви и грусти, что мне было тяжело и совестно от мысли, что я бросаю его посреди летних каникул без разумных объяснений причин, но мне действительно так было надо…
Я чувствовала себя предательницей еще и потому, что впервые в жизни не только умалчивала настоящие причины своего отъезда, но и обманывала его, обещая вернуться через неделю, хотя сама не знала, на сколько обстоятельства занесут меня в незнакомый город. Единственное, в чем я была безусловно уверена, это в том, что по-другому поступить я не могу.
До отправления поезда оставалось каких-то десять минут, и мне остро захотелось поскорее закончить с прощанием и спрятаться в вагоне Сапсана, но не потому, что я не хотела побыть с ним еще немного, а как раз наоборот – оттого, что я боялась, как бы моя привязанность к нему не сыграла со мной злую шутку и я не передумала в последний момент уехать и совершить то безумие, которое я планировала последние два года…
Миша шагнул ко мне и опять впился в меня жалостливым взглядом.
– Я уже по тебе скучаю…
– Я тоже, но…
Он не дал мне договорить и закрыл мои губы своими в нежном отчаянном поцелуе, словно пытаясь остановить им меня.
Я слегка отстранила его и виновато улыбнулась, без слов прося у него прощения.
– Не понимаю, что ты забыла у бабки?! – сердясь, воскликнул он, осознавая, что перепробовал уже все возможные варианты удержать меня.
Я пожала плечами, ласково посмотрела на него и подумала о том, что он даже сердиться не умеет по-настоящему. Мы были такие разные, но может быть, поэтому и были вместе?! Я – девочка-огонь, которая в ярости сжигала все вокруг, он – мальчик-вода, который, не повышая голоса, мог привести меня в чувство и затушить любое мое пламя.
Я сделала шаг, разделяющий нас, и оказалась в самых теплых объятиях на свете, в объятиях, что с самого детства утешали и согревали мое взбалмошное сердце, и вдохнула его знакомый успокаивающий запах. Он прижал меня к себе и уткнулся лицом в мои волосы. Мы простояли так минуту, и я тихонько освободилась.
Не смотря на него, я взяла за ручку чемодан и пошла к проводнице, стоящей у дверей поезда. Я протянула ей паспорт и показала на телефоне свой электронный билет, она приветливо улыбнулась, проверила мои документы и пригласила внутрь. Я вошла в вагон, не оборачиваясь, оставила чемодан на специальной багажной полке и пошла искать свое место.
Миша подошел к моему окну и положил свою руку на стекло, а я приложила к ней свою ладонь. Нас разделяло только это стекло… Мы смотрели в глаза друг друга, и это было трогательно и больно одновременно, и когда поезд дернулся и плавно покатил прочь, я вздохнула с облегчением – пытка расставания мне давалась очень тяжело, и, как бы мне ни было стыдно осознавать это, я хотела, чтобы она скорее закончилась. Он убрал руку, помахал мне и через минуту превратился в один из пикселей пропадающей картинки…
