У своих родителей до семи лет я росла одна, – продолжала молодая женщина. – И однажды отец мне сказал, что у меня скоро появится брат или сестра. Так я узнала, что мама ждала ребёнка; и с того дня жила в радостном ожидании пополнения нашей семьи. Не знаю почему, но я думала только о мальчике и уже знала, каким именем его назову.
Мне было хорошо от одной мысли, что у меня скоро появится братик. Когда он родился, я выкрикнула: «Я хочу, чтобы его назвали Сашей». Мои не стали возражать, мы его так и назвали.
Я наблюдала, как мать кормила его, как ухаживала за ним. Я взрослела и тоже ухаживала за братиком: стирала пелёнки, грела кашу, молоко, кормила. У матери было много домашней работы.
Одно из её занятий – шитьё для малыша распашонок, ползунков. Она работала на швейной фабрике, а дома подрабатывала шитьём на заказы.
Помню, с каким нетерпением я бежала из школы домой, чтобы скорей увидеть братика. И пока мать шила, я катала его по двору в детской коляске. А в это время мои подружки играли на улице. Иногда они подбегали ко мне и любопытничали, спит ли мой братишка. В такие минуты я испытывала гордость за себя, что мне доверили ребёнка…
Семья, в которой я росла, была обычной, каких тысячи. Но так я считаю теперь, а тогда узнала, что наша не самая худшая и не самая лучшая.
Как я уже сказала, моя мать, Татьяна Александровна Чекалина, работала на швейной фабрике портной. Когда она бывала в плохом настроении, она жаловалась на нелёгкую жизнь, которая надорвала её здоровье и отчего даже разучилась смеяться.
Отец же, Николай Михайлович Чекалин, в отличие от матери, ни на кого не жаловался. Он работал на крупном заводе слесарем-сборщиком и вступил в строительный кооператив.
Родители были одногодками, оба примерно среднего роста, привлекательные и симпатичные. Разумеется, отец, как и полагается мужчине, был выше матери. К воспитанию меня и брата мать и отец никакого усердия особо не прикладывали.
