В 2002 году Лиззи Джаггер показала своему 59-летнему отцу клип Джастина Тимберлейка Cry Me a River, в котором кумир девочек-подростков пел о своей несчастной любви к Бритни Спирс. «Видишь эту сцену, пап? – спросила Лиззи. – Все так и было». Мик Джаггер скептически промычал – он всегда понимал, что правила, применимые к другим звездам, не работают в его случае. «Если бы я о себе написал, о своей жизни, как оно все было, без балды, – ответил он, – люди бы содрогнулись».
Но это вряд ли отпугнуло бы миллионы его поклонников, составляющих уже не одно поколение, для которых понятие «кураж Джаггера» всегда было идеалом крутости, всего передового, причем не только пятьдесят лет назад, когда Мик впервые вышел на сцену в составе The Rolling Stones, но и в наши дни. Сейчас, когда группа перешагнула полувековой рубеж, многие современные исполнители – в их числе Ke$ha, Канье Уэст и Black Eyed Peas – называют их своими учителями, и самой яркой данью уважения можно считать клип Адама Левайна из группы Maroon 5 и Кристины Агилеры, Moves Like Jagger («Двигается как Джаггер»). Впервые он был показан по каналу NBC на реалити-шоу The Voice в июне 2011 года и сразу же стал хитом. Видеоряд, в котором кадры поющего долговязого Левайна с татуировками по всему телу и соблазнительной Кристины чередовались с бесподобными фрагментами старых записей Джаггера (настоящей звезды клипа), скачущего по сцене в своей неповторимой манере, оставался ключевым событием музыкальной сцены вплоть до конца года.
Кто он? «Джек-попрыгунчик»? «Уличный боец»? «Полуночный гуляка»? «Мужчина состоятельный и со вкусом»? Оказывается, что и то, и другое, и третье, и множество других личин в придачу. Мик Джаггер оригинален и неповторим, это один из столпов современной культуры. Элегантный, куражистый, порой зловещий, гипнотизирующий… он схватил нас за горло, проник в наше коллективное бессознательное и не отпускает уже более полувека, чего не скажешь о многих других его одаренных ровесниках.
Многие называют его последним титаном рок-музыки, хотя и это определение слишком мало для него. Едва ли кто-то, кроме него, сумел так глубоко впитать в себя музыкальное разнообразие стольких десятилетий – бурных шестидесятых, гедонистических семидесятых, деловых восьмидесятых, всеядных девяностых и требовательных двухтысячных.
Начиная с поколения бэби-бумеров в Мике причудливым образом преломлялось любое популярное увлечение, любой писк моды, любой тренд, любое направление. Не успели «Битлы» создать образ «приглаженных бунтарей», как на сцену вышли грязные, непричесанные, нахальные и грубые «Роллинги». Студенты выбегали на улицы в знак протеста против войны во Вьетнаме, и Мик предлагал им преисполненные гнева песни.
Никакая другая группа настолько полно не воплотила в своей жизни знаменитый лозунг психоделической эпохи: «Секс, наркотики и рок-н-ролл». А когда все вдруг заинтересовались оккультизмом, Мик не просто постарался изобразить из себя мистика, а надел алый плащ самого Люцифера.
Имея за плечами славу мачо и уличного задиры, Мик внезапно сделался воплощением двуполого красавчика, знающего толк в макияже и помаде и исследующего свою бисексуальность. А затем совершенно безболезненно перешел в эпоху диско, облачившись в атласные комбинезоны, обсыпав себя блестками и выдавая танцевальные хиты в перерывах между вечеринками с кокаином.
Рейгановские восьмидесятые с их лозунгом «Просто скажи нет!» заставили Мика в очередной раз сменить образ. Теперь он был семейным человеком, сурово порицающим наркотики. «На самом деле я ничем таким не занимался», – заявлял он уверенным тоном, как будто предыдущих тридцати лет вовсе не существовало.
