Далеко-далеко, за синими горами, за дремучими борами, в самом сердце Тихого леса, где сосны до синего неба растут, а тропинки только лесные звери знают, стоял дуб. Не простой дуб, а старый-престарый, мудрый великан. Корни его, толстые-претолстые, как лапы древнего богатыря, уходили глубоко в землю, а под ними, будто под надежным крылом, пряталась уютная берлога-дом. Теплая берлога, как мамино объятие, пахнущая сушеными травами, медом и лесной свежестью. Надежная и крепкая, как папины руки.
Глава Первая: Солнечное Утро в Берлоге
Утро в том лесу начиналось чудесно. Солнышко-батюшка, проснувшись, стучало своими золотыми лучиками в приоткрытый вход берлоги. Лучики-непоседы рассыпались по мягкому мшистому полу, как живые солнечные зайчики, играя в догонялки.
В берлоге просыпалась большая медвежья семья.
Первым потянулся, заскрипев крепкими сучьями, сам хозяин – Светозар. Могучий, как сама тайга, и добрый, как летнее солнце. Шерсть его, темно-бурая, лоснилась в солнечных зайчиках. «Ух ты, денек-то какой ладный выдался!», – промурлыкал он, нюхая воздух. От печки веяло чем-то душистым и вкусным.
А у печурки хлопотала Ладуня, мама-медведица. Помешивала она в большом глиняном горшке, откуда плыл волшебный запах лесного чаю с малиной да душицей. «Доброе утро, Светозар», – улыбнулась она, и улыбка ее была теплее печки. «Солнышко нынче щедрое, светит ярко-ярко».
Бах-бум! Топ-топ! Это проснулся средний сынок, Грохотик. Попытался встать – и неловко зацепился за пустую пчелиную соту. Та с грохотом покатилась, а Грохотик только смущенно почесал за ухом: «Ой! Опять я, Грохотик, громыхнул! Топ-топ!» Он был добряк, этот Грохотик, сильный, да только ноги у него будто сами путались. Одно слово – косолапый мишка.
У входа, проверяя крепкий засов из толстой ветки, стоял старший сын, Шерстень. Серьезный, молчаливый, как осенний лес. Настоящий защитник. «Всё спокойно», – кивнул он папе Светозару. «Запасы в норме». Голос у него был глубокий и надежный.
А рядом, на своей аккуратной подстилке из папоротника, поправляла венок из ромашек старшая дочка, Миланя. Она обожала чистоту, порядок и все живое, красивое, особенно цветы. Венок сиял на ее голове, как маленькое солнышко. «Доброе утро!» – звонко сказала она всей семье. Старшие ее братья и родители хором ответили: «Доброе утро!».
И в самом теплом уголке, на пуховой подстилке, сладко посапывал самый младший – медвежонок Мишурка. Его черный носик-пуговка вздрагивал от вкусных запахов. Он открыл глазки – большие, темные, как спелые чернички, и зевнул, показав крошечные белые зубки. «Доброе утро!» – прошептал он. Сердечко его наполнялось теплом и уютом. Но, глядя на большого сильного Шерстеня, на неуклюже-доброго Грохотика, на аккуратную красивую Миланю, Мишурка вдруг почувствовал себя очень-очень маленьким. Совсем как та пушинка одуванчика, что он видел вчера.
Глава Вторая: Большие Дела и Маленькое Горе
После вкусного завтрака Светозар стал раздавать дела.
«Нашу маму не трогаем, ей тут по дому порядки наводить, да нам вкусняшки готовить».
«Я наношу воды», – сказал он своим громким голосом.
«Шерстень, сынок, сбегай, пожалуйста, за свежими дровами. Старые на исходе».
«Есть!» – бодро ответил Шерстень и легко подхватил огромную корзину. Вышел он из берлоги – и показался Мишурке настоящим великаном.
«Грохотик, помоги-ка собрать шишек для растопки. Надо мелких да сухих, побольше», – попросил папа.
«Ура! Шишки!» – обрадовался Грохотик и схватил свою плетеную сумку. Побежал – и тут же споткнулся о порог! «Бух!» – покатился кубарем по траве. Все засмеялись. Грохотик встал, отряхнулся и побежал снова, осторожнее: «Топ-топ-топ!».
