– Ронан, – представляется он без всяких дурацких «а давайте познакомимся» или «отчего такая девушка скучает в одиночестве» и кладет широкую ладонь на стойку, предлагая рукопожатие, но не навязывая.
М-м-м, а голос-то «вкусный». Хрипловатый, низкий, щекочущий по нервам. Я даже ежусь от пробежавших по позвоночнику мурашек. Беру!
– Кэтрин, – развернувшись, я накрываю его ладонь своей. Какая у него кожа… грубая, шершавая.
– Как насчет выпить и потанцевать? – легко усмехается Ронан, явно давая понять, что я прошла какой-то тест.
– Зависит от твоих истинных планов на вечер, ковбой, – возвращаю ему усмешку, глядя теперь исключительно прямо в глаза. Голубые, лукавые, заманивающие.
– А разве не все девушки осведомлены об истинных коварных мужских планах на вечер?
– Лучше уж озвучь. Мне надо знать наверняка.
– Подпоить, незаметно облапать под предлогом танца, задурить голову романтичной болтовней, уложить в постель.
– И все?
– В смысле?
– Уложить и все? А как насчет поиметь до звезд перед глазами и глупой улыбочки поутру?
– Хм-м… это по умолчанию разве не входит в последний пункт коварного плана?
– Поверь, далеко не всегда.
– Серьезно?
– Я знаю, о чем говорю.
– Хм… так вот в чем дело.
– Ты о чем?
– О том, что девушки всегда говорят, что нужно узнать друг друга получше перед постелью. Разочарований боятся после всяких неудачников?
– Затрудняюсь ответить за всех девушек. Могу говорить только за себя.
– Ну так и ответь, Кэтрин, от которой у меня что-то аж голова кругом, ты согласна с моим истинным планом на вечер? Выпивка, танцы, поцелуи, такси, мотель.
– Да, но с небольшими поправками. Как насчет пропустить первые два пункта и совместить такси и поцелуи?
– Кхм… Если ты это всерьез… то я люблю тебя, Кэтрин, – смеется он и наклоняется к самым моим губам. – Но знаешь что? Тебе придется обеспечивать мне надежное прикрытие спереди, пока мы не покинем это заведение. Потому что нельзя говорить такое мужчине в публичных местах.
Ох, если бы я только знала, какой катастрофой закончится это мое приключение!
Да какая там катастрофа!
Хуже!
Намного хуже!
Законным, дьявол его раздери, браком!
– Кэтрин, срочно зайди!
– Кэтрин, где финансовый отчет за первое полугодие?
– Кэтрин, мой доклад готов?
– Кэтрин, немедленно поменяй мне билеты. Я не лечу в Атланту завтра утром. Сегодня вечером мне надо быть в Хьюстоне.
– Кэтрин, где рубашки из прачечной? Что значит «в пути»? Они нужны мне немедленно!
– Кофе!
– Презентация!
Кофегребаная е*анация, блин!
Вся эта неделька была просто мама не горюй. Я выползала из офиса на трясущихся от усталости ногах ближе к десяти вечера. При этом шеф, похоже, пару раз ночевал на работе. Вон, даже использовал все запасные рубашки. Но сегодня он реально озверел. Такое впечатление, что на последнем совете директоров его крепко вздрючили. То-то ассистент второго вице-президента сегодня так жалостливо на меня смотрела за ланчем. Небось что-то знает эдакое, сучка, а не говорит.
Ну ничего. Во-первых, детка, я здесь не первый год, в отличие от тебя. И научилась уже выкручиваться в самых непростых ситуациях. А во-вторых, все проходит. И это пройдет. А уж в том, что мой босс усидит в своем кресле, я ни капли не сомневаюсь. И не только потому, что он зять президента, благополучно женатый на его любимой дочери и успешно заделавший ей трех президентских внуков, но еще потому, что у него башка варит что надо. И с боссом у меня прекрасные отношения – чисто деловые, чисто служебные, чисто в рамках корпоративной культуры, но при этом сдобренные порцией взаимной симпатии.
И да, не надо мне тут заливать, что не бывает симпатий, не имеющих сексуального подтекста. Потому что у нас именно такая. Он слишком умен и слишком крепко держится за свой статус, чтобы просрать все ради возможности трахнуть милую, но очевидно простую для него цыпочку. А мне слишком нужна эта работа, деньги, которые я за нее получаю – немалые, кстати, деньги, и надежда на карьерный рост с поддержкой от одного из акционеров именно этой компании, чтобы променять их на пару-тройку даже самых волшебных оргазмов. Не, ищите другую дуру.
