– Дорогая, собирайся! Теперь ты – не
моя дорогая, – муж выглядит счастливым. Он еле стоит на ногах. За
его спиной появляется в таком же красивом состоянии Алекс. – Теперь
ты его дорогая, – Андрей пытается развернуться и ткнуть пальцем в
широкую грудь своего собутыльника, но промахивается. Заваливается
на небольшой обувной шкаф у входа. Друг ловит его у самого пола и
ставит на ноги.
– Что ты несешь? Перепил? – С
тревогой смотрю в родные глаза.
– Вещи, говорю, собирай и вали из
моего дома, – Андрей указывает пальцем сначала на меня, а потом на
дверь.
– Прошу прощения, но это теперь мой
дом, – этим красивым бархатным голосом можно говорить любые
гадости, они сойдут за комплимент.
– А? Да? Точно, – не понимаю, что
происходит. Еще утром мой муж поцеловал меня в щеку и ушел на
работу. И это никак не вяжется с тем поведением, что вижу
сейчас.
– Совсем из ума выжил? Ты продал
нашу квартиру? – Озвучиваю первую мысль, что приходит на ум.
– Я её проиграл. Карточный долг –
это святое, – словно попугайчик, повторяет Андрей чьи-то слова.
Точно не свои.
– Ничего не понимаю, – руки начинают
дрожать. Никогда раньше не замечала, что он играет.
– Твой муж, Яся, проиграл мне не
только квартиру, но и несколько ресторанов, – Алекс прожигает своим
взглядом. В какой-то момент мне кажется, что он подойдет, взвалит
меня на плечо и унесет к себе в логово. И тут я замечаю, что он не
столько пьян, сколько хочет таким казаться.
– Бред какой-то, – отмахиваюсь от
пугающего видения. – Я уверена, что завтра на трезвую голову вы
сможете все обсудить.
– Нет. Я уже все решил, – хвастается
мой муж, словно совершил сделку века. – Рестораны останутся у меня,
а вот квартиру и тебя я отдаю Алексу. Он давно по тебе страдает,
идиот, – Андрей пьяно хихикает, косится через плечо и, довольный
своим высказыванием, начинает снимать обувь. Ничего не получается,
и он решает не заморачиваться, машет рукой и бросает это дело.
– Вещи, говоришь, собрать? –
Прищуриваюсь я, смотря, как двое мужчин проходят на кухню в грязной
обуви по чистому полу.
И вот тут любой нормальный мужчина
должен хоть что-то заподозрить, но два пьяных архаровца слишком
довольны собой, чтобы заметить настолько мелкие детали. Хотя в
глазах Алекса я вижу интерес.
– Да, – отвечает громко, чтобы я
точно услышала и ничего не перепутала.
– Я сейчас, – ухожу в гардеробную и
достаю чемоданы. Думаю, два для начала хватит. Остальное потом
можно собрать.
– Я же говорил. Дура она. Кроме
своих борщей и уборки, ни хрена не знает. Со всем согласится и
ничего против не скажет, овца. Вот уже где у меня все это. Надоела
хуже горькой редьки, – мне прекрасно слышен их разговор, тем более,
что Андрей даже не пытается что-то скрывать. – Проходи. Коньяк?
Виски?
Я даже представляю, как мой
полноватый муженек показывает, насколько сильно я ему надоела.
Алекс молчит. Тишина напрягает сильнее всего. Этот твердолобый
упрямый мужчина выполнил свое обещание.
Полгода назад на дне рождения моего
мужа, который мы устраивали в самом дорогом нашем ресторане, я
отказалась танцевать с Сашей. Избегала его весь вечер. Он поймал
меня, когда мы с девочками уже садились в машину.
Не могла долго оставаться на
празднике. Дети быстро устали, и мы собрались домой. Наш водитель,
дядя Миша, усадил девочек по автокреслам, у меня же зазвонил
телефон. Я стояла у машины и разговаривала со своей мамой:
– Да, мам… Да… Я уже еду домой.
Девчонки устали. Вероника разревелась… Я понимаю, что праздник… Да
какая няня? Ты же знаешь, Андрей против чужих людей в доме… Люблю
тебя, приеду домой и нормально поговорим.
– Куда же ты собралась, моя сладкая
девочка? – горячие руки поймали меня в тесные объятия. Алекс
наклонился и шумно вдохнул воздух около моего уха. По телу
пробежались мурашки, будоража нервы, которые и так за вечер были на
пределе.
