Глава 1. 1 октября. Начало конца.
Последний земной год и, если не успею найти любовь, миссия обнулится.
Смесь из злости, грусти и обиды накрывает волной и заставляет открыть глаза. Снова воплотиться? Начать сначала? Отбрасываю одеяло и хватаю халат. Босиком топаю к окну, чтобы открыть шторы и впустить немного света. Распахиваю гардины и морщусь от пейзажа за окном. Новосибирск по-прежнему идеален. Для черно-белых фильмов и ссылки.
Отфильтрованное осенними облаками солнце проникает в комнату, ее вид смягчает ощущения от неприятных мыслей. Вот итальянское бархатное кресло, привезенное из Милана. На стене картина Фрейдуна Рассули «Путешествие домой». Испанская доска под ногами, четырехметровые потолки – сто двадцать квадратов моего идеального мира.
Иду в душ, горячие потоки воды помогают мыслить рациональнее. Итак, у меня год. Ни одного мужчины, которого бы я могла полюбить, еще меньше тех, кто мог бы полюбить меня. Протираю запотевшее зеркало. С той стороны моргают зеленые глаза, в обрамлении бесцветных ресниц, между ними – крупный нос с веснушками, ниже – губы, такие обычные, что их словно нет. Все это на рыжеволосой голове. Нелепое человеческое тело. Слишком тяжелое, слишком материальное, с коротким сроком службы. После высших миров, эти 185 сантиметров плоти с разными отростками – как отечественный автопром. Непрактично.
Я с детства отличалась от других ростом и внешностью, но не переживала из-за этого, потому что отчетливо помню другое воплощение, в котором туловище было покрыто скользкими щупальцами, которые росли прямо из головы. Которая одновременно являлась пищеварительной системой. Которая получала информацию через процесс переваривания. Я в прямом смысле думала жопой. Поэтому тело в отражении, кажущееся остальным людям нестандартным, для меня – подарок.
К сожалению, земляне ориентируются на заложенные местной эволюцией стандарты красоты и моя внешность попадает в категорию «на любителя», по версии всех, кто не поленился мне об этом сообщить. Это усложняет поиск партнера.
Ощущаю этот вторник не как очередной день рождения, а как последний рубеж. Готовность, смешанная с усталостью, бурлит как гейзерная кофеварка на плите. Вздыхаю всем телом.
Земля с этой ее гравитацией, сменой сезонов и честными выборами – в моем черном списке. Застрять здесь еще на десятки лет? Тело передергивает ознобом и ложка летит на пол. Гравитация.
Душа приходит в низшие миры, чтобы познать материальность и отделенность, это иллюзия, но даже я попадаюсь на нее, как будто погружаясь в игру.
Мой родной мир – крупнейший центр развития, объединяет 94 измерения и управляет ими. Мгновенная материализация, доступ к любым ресурсам, отсутствие времени. Объяснять устройство IC 1101 человеческими способами передачи информации – как рисовать ядерный двигатель мелком на асфальте.
Телефон, вибрируя, ползет по столу. На экране высвечивается имя контакта, и я делаю глубокий вдох, как перед прыжком в воду.
– Доброе утро. С днем рождения. – Обе фразы одинаковым тоном.
– Спасибо, мам, – отвечаю, наливая кофе в термокружку.
– Ты хоть заедешь сегодня? Или, как всегда, работа важнее? – она мастерски выделяет ключевые для манипуляции слова.
– Я заеду, мама.
– Торт купи, будь добра. Только не шоколадный. И не тот, что в прошлый раз. Где ты вообще берешь такие?
– В магазине, мам.
– Дорого, а есть невозможно. Лучше сама испеку, – без пауз доносится из трубки, пока я надеваю туфли.
– Хорошо, мама.
– А что ты без настроения? – звучит как утверждение.
– Все хорошо, собираюсь в клинику, – шумный вздох на том конце и затянувшееся молчание заставляет пожалеть. После упоминания работы всегда следует «притча» о том, как у тети Тамары сын – настоящим врачом стал, хирургом. А психов лечить – разве достойная профессия?
