Той ночью, после которой деревню Альбатрос окрестили «темным местом», стояла прохладная мартовская погода. Ледяной ветер, подкрепляясь северными потоками из Фростленда, грозился сорвать ветки, бил ставни в окнах. Элайза Кларк, белокурая худая девушка в кителе, сидела с коллегами в баре «Речной» – идеальном месте для отдыха после полета. Стук ветра частично перекрикивала музыка, автомат располагался в другом конце бара. Кларк хотела отсесть от окна и даже встала, но вдруг напарница, Натиша Вачовски, схватила ее за руку и повела к тому самому автомату.
– Скукотища смертная, согласись.
– Ты куда меня ведешь?
– Будем караоке петь.
– Ты серьезно? Мы же на службе.
Элайза поглядела на других коллег. Дон Кэмпион и Кира Бойер улыбались и махали вслед: мол, удачи вам. Кларк нахмурилась и поплелась за подругой. Если в голову придет какая-нибудь идея, эту короткостриженую блондинку с челкой и в черных очках даже танком не остановить! Бармен при вопросе о караоке нахмурился:
– У нас есть, где спеть, если хотите. Берите микрофон.
Элайза отдернула руку.
– Не хочу я петь.
Вачовски фыркнула:
– Да ладно тебе! Вся ночь впереди. Давай! – она взяла микрофон. – И раз, и два, и три!
Десять ле-ет я минова-ал
Грозовой наш перева-а-ал.
Надо моей главой оре-ел
Песнь свою поет о том:
«Скалы гордые люблю-ю…»
– Какого хрена?! – внезапно прервала свое пение Натиша.
Бледная как полотно, она смотрела в сторону дверей. Элайза повернула голову и увидела на пороге окровавленную женщину. С ее лица и волос капала кровь, платье разорвано. Она держалась за бок и стонала. Одни посетители вскочили и ринулись прочь, другие замерли. Элайза, Натиша, Дон и Кира бросились к женщине, подхватили ее и помогли усесться за ближайший столик. Кларк обратила внимание на швы на руках. Женщина, готовая в любую минуту потерять сознание, закатывала глаза. Кира щелкнула пальцами перед ее носом.
– Эй, эй, эй! Очнитесь! Кто это сделал?
Жертва откашлялась и прошептала:
– Черный… дом…
– Что-что?
– Так называют школу мисс Холли Блэк для девочек, – пробормотал побелевший бармен.
Внезапно женщина вцепилась в руку Киры и, склонившись к ней, заорала:
– Всех девчонок, всех истерзали! Я сама видела… там девочки, совсем крохотные… В крови! – она закрыла лицо руками.
Бойер дала женщине пощечину.
– Не тяните. Кто это сделал? Вы видели их?
– Это призраки, – сказала пострадавшая, всхлипывая.
– По-моему, она сумасшедшая, – прошептала Натиша.
– Если аномалии идут от «Черного дома», лучше проверить, – сказал Дон. – Надо выяснить, кто ее мог так истерзать?
– Она могла сама себе нанести эти увечья.
– У нее руки перешиты, – сказала Кларк. – Не похоже на самоистязание.
Кира зарядила пистолет.
– Натиша, Элайза, идите и осмотритесь. Мы с Доном за ней приглядим.
Напарницы кивнули и ушли.
***
В баре вскоре остались только четверо – Кира, Дон, бармен и женщина. Бармен поднимал стулья, Бойер закурила. Тонкий сигарный дым обволакивал ее лицо и темные волосы, завязанные в тугой хвост. Кэмпион знал – она волнуется, иначе бы не курила, ведь это мешает физической активности. «Какая у нее сейчас шкала?» – мелькнула мысль в голове у Дона. Он почесал негустую светлую шевелюру и доел остатки салата. Пострадавшая между тем сидела неподвижно. Бармен отключил автомат, повисла тишина. Женщина вздрогнула и огляделась. Кира нарушила молчание:
– Как вас зовут?
Женщина заморгала. Тут Дон заметил, как швы на руках с треском начали расходиться. В нос ударил запах гниющей плоти.
– Как меня зовут?.. Меня? Меня?!
Внезапно она вскочила на стул и ногтями содрала с себя кожу, а затем отшвырнула ее с платьем в угол. Перед Кирой и Доном предстал парень в фиолетовом пальто и красных штанах. Он поднял руки и стал прыгать. Изгибаясь, извиваясь, парень обхватывал руками и ногами столы и стулья, швырял их. Бармен выбежал через черный ход. Выругавшись, Кэмпион и Бойер спрятались за стойку.
