– Здравствуйте. Я по поводу моего заявления о пропаже…
– Здравствуйте, я помню. Гражданин, пропавший посредь бела дня.
– Скажите, что-то делается?
– Конечно. Как только появится информация, мы с вами свяжемся.
– Прошло почти полгода.
– Да. Мы не бросили этого дела, регулярно связываемся с коллегами, собираем информацию.
– Человек пропал, а вам все равно.
…
– Молчите, сказать нечего?
– Вы курите?
– Курю, а что?
– Пройдемте сюда, пожалуйста, у нас в кабинете курить нельзя, а там и поговорим.
…
– Спасибо. Что вы хотели сказать?
…
– Ну?!
– Вы сами там были. Видели, как стоят камеры, их там несколько. На этом, как его, Доме детского творчества, сразу две штуки. На лаборатории, через дорогу, еще одна.
– И что?
– Вы смотрели эти записи? Так?
– Смотрела.
– Раз смотрели, то помните – был и все, не стало. Если бы проезжала машина, можно было бы предположить похищение с какой-то там целью. Но машины не было, вот автобус, закрыл его на несколько секунд, а когда проехал – уже никого нет.
– Так не бывает.
– Не бывает, согласен, но случилось. Его даже запомнила одна женщина, её опросили, она дала показания. А мать с сыном, сидевшие за ней, не видели никого. Понимаете?
– Глупость какая-то, вот что понимаю. Дайте прикурить, пожалуйста… Спасибо. Вам самому ясно – такое невозможно.
– Согласен, но… Извините, служебный звонок. Да, Серёг, сейчас иду. Да иду, говорю. Извините, пожалуйста, мне надо работать.
– А как нам быть?
– Вам?
– Нам. Как нам всем быть, когда сын, муж, отец, брат – просто пропал, не фиксируясь на камеры вокруг… Нам как быть?
– Честно?
– Конечно, честно.
– Я не знаю. Я тоже смотрел эти записи, я их наизусть выучил, бл… Извините. ДДТ этот, угол соседнего дома. Он там встал, закурил, оглянулся на лабораторию, задумался, судя по всему. Дождь крапает, хотя его не видно, гром, судя по всему, с молнией (женщина шла по тротуару напротив, испугалась) автобус проехал, закрыл его и…
– Я видела.
– Ну, вот… Вы поймите – мы делаем что можем, но в данном случае что можно еще? Если бы вдруг погиб – всплыло бы тело, но его же нет.
– Нам радоваться теперь?
– Да.
– Чему?
– Тому, что жив.
– Жив?
– Ну, вы интересная женщина… Да. Тому, что жив, надеюсь. А вот где он жив и находится, вы уж извините, не скажу. Я просто следак, а не экстрасенс.
Многие, вроде бы, видели свет в конце тоннеля. А я вот, например, нет. Вспышка – да. Такую не пропустишь! Да и как, если молния ударила то ли в тебя, то ли рядом. Боль, свет резкий-резкий, даже страшно. И глаза открыть тоже страшно, но надо. Открываешь и…
Наши привычки дело благое, хотя частенько и очень пагубное. И речь не совсем о сигаретах, велосипеде на трассе без средств защиты или пельменей побольше-пожирнее. Привычки же разные.
Раз в полтора месяца, а если план продаж не выполняется, то чуть раньше, устраиваю… устраивал, себе как бы отдых. Одеться удобнее, выбрать, что надо вернуть маме из книг, взятых в прошлый раз, и вперед – в гости, домой. На электропоезде, с наушниками и музыкой. Тупо едешь, слушаешь, отдыхаешь душой и мозгами. Даже если дачники (а их сейчас ого-го, не смотря на всякие ковидлы) то никак не мешают. Выходи в тамбур и стой там, смотри в окно, где все такое знакомое.
Когда ты молод, глуп и не видал больших… проблем, мысли в основном – как бы быстрее свалить куда-то, где обязательно счастье, все ништяк, бабло и отличная жизнь. Все тебя так и ждут, чтобы помочь строить будущее. А вот сейчас едешь, смотришь в окно и вспоминаешь каждую эту остановку, некоторых из людей с таких же электронов, и как-то все видится иначе.
Вон, тетка с лимонадом, кириешками, мороженым и остальным, снова идет по вагонам. Она и двадцать лет назад ходила, разве только похудела неожиданно. А так…
