Область применения: рекомендуется в качестве активной добавки хорошего настроения – до, во время и после приёма пищи. Вся наша жизнь именно на эти периоды и делится. А также перед сном и во время путешествий. Оказывает мягкое расслабляющее действие на мышцы лица, способствует поднятию общего тонуса организма и сокращает расстояния.
Состав: пятнадцать глубоко позитивных рассказов и одна ироническая комедия о «круговороте мужчин», мечтающая стать сценарием доброй и весёлой комедии.
Форма выпуска: симпатичная такая, нетолстая книжечка.
Рекомендации по применению и дозировка: взрослым и тем, кто таковыми себя считают, – 2–3 рассказа перед сном, но снотворным не является. При необходимости разовый приём можно увеличить.
Продолжительность курса: читайте, пока не дочитаете!
Рекомендации для беременных и кормящих: читайте с осторожностью во время приступов токсикоза. Страницы книги гигиеническими салфетками не являются. Не ставьте горячие молочные смеси на обложку. Грудничкам давать в руки нежелательно. Быстро взрослеют и начинают задавать вопросы «за жизнь».
Лекарственным средством не является! Но убивает наповал: скуку, хандру, плохое настроение и дурные мысли.
Шла посадка. Пассажиры медленно продвигались по «толстому» салону «Боинга», отбивая коленки ручным багажом и подталкивая под задницы цепляющихся за кресла малолетних путешественников. Наконец-то добрался до своего 23-А и я. Снял с плеча сумку с ноутбуком и уже хотел было забросить его в багажное отделение над головой, но неожиданно получил под дых маленьким, но жёстким кулачком.
– Мущинка, а помогите даме… – послышалось снизу, где-то на уровне бляхи моего ремня.
Где-то там, внизу, стояла… нет, не скажу, что дама… они такими не бывают. Уж я-то точно знаю! Но, судя по перекошенному декольте с торчащими под майкой сосками, женщина точно. Не буду утверждать, что это самое декольте открывало что-то новое для меня. Но интрига была. Короткая стрижка, короткая юбчонка, короткая, с пупком наружу и огромным вырезом, ярко-жёлтая майка… И вся она была какая-то короткая и мелкая по жизни!
Под коленку мне больно упирался повод для помощи – небольшой розовый чемоданчик с грязными колёсиками и ручкой, перевязанной липким скотчем. Вес чемоданчика явно не соответствовал его размерам. Видно, в последний день отпуска красивые камешки и ракушки с пляжей Средиземного моря в него загружали совковыми лопатами. За моей спиной, в межкресельном проходе авиалайнера, начала собираться «пробка», поэтому времени придумывать причину отказа не было. Молодцевато подхватив тяжеленную ручную кладь, я рывком закинул её на полку, мощно хрустнув позвоночником и скрипнув зубными имплантами от боли в пояснице. Услышав поощрительное:
– Силён, бродяга! – я тут же начал придумывать план, как эту заразу не снимать по прилёту.
Мой работодатель одобрительно шлёпнул меня по плечу, мотнул стриженой головкой и, попой вперёд, начал пробираться на своё место. Неожиданно оказалось, что сижу я прямо за ней, но это даже успокоило. Главное, не рядом. Что ошибался на этот счёт, понял позже.
Благополучно взлетели. Лайнер, быстро набирая скорость и высоту, нанизывал белые облака на триколоровый фюзеляж. Пассажиры сонно посмотрели обязательное выступление пожилых стюардесс, вяло зашуршали газетами, незлобливо подёргали друг у друга пледы и, позёвывая, начали готовиться к долгому перелёту. Руки ещё крепко держали аэрофлотовские буклеты, призывающие летать, а не ездить, а глазки уже не читали. Закрывались.
Неожиданно почувствовал сначала толчок, а потом лёгкую нагрузку на живот… Открыл глаза, выпала из рук газета, и немного спёрло дыхание. На моём животе лежала спинка кресла, в котором полулежала впереди сидящая, короткостриженая попутчица. Рот барышни был призывно открыт, дыхание ровное и шумное, прицельно направлено мне в лицо. Пару секунд подышав одним с ней воздухом, я понял, что напрасно не принял соточку вискарика в баре дьюти-фри. А ведь хотел! Я сидел и смотрел. Смотрел, конечно, в перекошенную амбразуру декольте. А куда ещё прикажете? Через декольте видно было всё… вплоть до булавки в пупке, блестящей пуговицы на юбке и разноцветных шнурков на вылинявших кедах. Поняв, что новенького больше не покажут, я тихо сказал посапывающему человеку на ухо:
