Эви приезжает ко мне просто в гости за город. И я очень рада ее видеть – соскучилась. В прследнее время у моей шаманки мнго хлопот. Внук родился, о котором она заботится, вместо его мамы. Много клиентов, которые ищут свое счастье. Проходят сложные и дорогие обряды. Муж тоже захворал.
Но моя гуру выбралась из сети проблем и вернулась ко мне. Она немного уставшая и постаревшая. Хотя все еще гибкая и миниатюрная. Моя Дюймовочка.
Сегодня я за городом. Потому что мы с мужем никак не можем оторваться от природы и вернуться в город. К размеренному ритму жизни на природе привыкаешь. Городские шум и суета утомляют. Немного нервируют. И снова хочется стать отшельником. И просто созерцать.
Но сезон закончен. Многие из нашего поселка уже вернулись в квартиры. Вокруг звенящая пустота.
Мы стоим с Эви во дворе, потому что уже морозно. Хотя на календаре осень. И листья лежат густым ковром – я не успеваю их сгребать в мешки для мусора.
Деревья просто волшебные – они в невероятных убранствах – багряных, алых, изумрудных, желтых, малиновых, кровавых, рубиновых, винных, нефритовых, салатных, ванильных, оранжевых.
Деревья калины и рябины украшены яркими гроздьями ягод. Очень старые кедры стоят монолитно и выглядят старцами в этом пространстве.
Крупными хлопьями падает первый снег и тут же тает. Меня он приводит в неописуемый восторг, как в детстве!
– Как я люблю снег! – Кричу я своей подруге.
– Это потому что он – символ Нового года. – Отзывается Эви.
Она тоже подставляет свои узкие ладошки под летящие снежинки. И становится похожа на школьницу. На ее черных волосах они (снежинки) тут же таят. Пальто у Эви сегодня не в национальном орнаменте, а просто черное.
Что меня удивляет.
– Почему ты в такой мрачной одежде? – Недоумеваю я.
– Потому что это вдовий цвет. И траурный. – Отвечает шаманка. – Выбрала наряд интуитивно.
– Это знак? – Тревожусь я.
В ответ моя шаманка кивает гловой. Мне становится печально.
В домике для гостей очень уютно. В русской печи горят дрова, которые я осторожно ворошу кочергой. Они трещат, как в сказке. За окном начинается метель, которая качает тоненькие деревья. Они роняют последние листья.
Эви стряхивает сырой снег со своего пальто и проходит к печи, чтобы согреться, открывая заслонку и подставляя руки к огню. Снова я слышу треск поленьев.
Платье Эви, наоборот, белое. На нем ажурная вышивка. Она отряхивает также мокрые волосы, которые собирали снежинки.
Я вытаскиваю из шкафа заварной чайник, чтобы положить туда травы – сегодня это липа и сухие кусочки груши. В большой вазе на столе у меня стоит мед, рядом открытая коробка конфет, рафаэлки.
Моя шаманка молчит, а я не хочу ее тревожить, так как она имеет привычку погружаться в другие миры. О чем-то размышлять. Что-то предсказывать.
– Врачи всегда одеты в белое. И я сегодня похожа на врача. – Вдруг нарушает тишину низкий и очень приятный голос помощницы.
– Почему? – Удивляюсь я. – Ты – целительница душ?
– Не только. Целительница людей. – Улыбается шаманка.
И подходит к столу.
– А черный цвет? – Интересуюсь я.
– Мы же уже это выяснили. – Говорит Эви.
И достает из шкафа свой любимый стакан в подстаканнике. Она всегда пьет чай именно из своего стакана.
– Как в поезде. – Отмечаю я.
– Ага. – Соглашается она. – Мы все – путники и едем. И странники. Жизнь – это наше длинное путешествие. У кого-то короткое. Поэтому мое пальто – черное.
– Неужели это относится к нам? – Я смотрю на Эви испуганно.
– Ко многим. Но не к нам. Но мы так устроены, что связаны со всеми невидимыми нитями. – Отвечает Эви.
– Ужасная новость. – Я.
– Закономерная. – Шаманка.
– Согланса. – Значит врачи и вдовы.
– Да. – Кивает головой Эви. – Именно поэтому появляется много черной и белой одежды. Понимаешь, о чем я?
