Мозаика

Глава 1

То, как мы мыслим, напрямую влияет на наш образ жизни.

Наверное, вы думаете, что знаете, как жить. Возможно, вы состоятельный человек и смотрите на мир как гедонист1. Вероятно, вы монах, предпочитающий деонтологию2. Кто знает, может вы утилитарист3. Однако почему вы считаете, что образ жизни, который вы ведете, приемлем?

Томас Нагель4 засунул наше сознание в тело летучей мыши и показал, что наши ценности могут быть перевернуты с ног на голову при смене потребностей. Дэвид Чалмерс5 искусно выразил трудную проблему сознания6, согласно которой не понятно, как осознается чувство. Ник Бостром7 и многие другие размышляли о том, почему человек видит окружающий мир именно таким. Калерво Оберг8 описал состояние шока культуры9, а Элвин Тоффлер10 – состояние шока будущего11. Однако кто из них мог подумать, что человек, живший с ними примерно в одни и те же годы, проверит их теории на практике…

Начну с самого начала. Меня зовут Унтри. Я родился в небольшом городе Чебоксары. Мое тело и сознание появились физиологически – меня родили.

Насколько же все казалось новым, интересным! В мою tabula rasa12 проникало столько информации, что я не знал на чем сфокусироваться. Рене Декарт13 говорил о том, что если кто-то мыслит, значит, он существует. Интересно, можно ли было назвать мой процесс взаимодействия с миром мыслительной деятельностью в картезианском понятии?

Момент рождения был отправной точкой к созданию «Я», росту моего эго, персонифицированному развитию.

Казалось бы, что может быть более повседневным, чем человеку видеть других людей: их жизнедеятельность, развитие. Однако, как это вообще возможно, если призадуматься? Уникальность положения человека впечатляет не сразу – осознание приходит с философией. Посмотрите вокруг – хочется сказать, что мир сотворили, так как представление о том, как все появилось, кажется тупиковой идеей.

Мальчиком я сел призадуматься и смотрел на свои руки – на то, как они меня слушаются. Меня заполняли мысли и события. Беру карандаш, смотрю на него, ощущаю его, управляю им и осознаю это. Что может быть проще? Но сложность в том, чтобы представить то, как это действие стало таким простым к осуществлению? Человеку свойственно копать глубоко, но есть ли в действительности глубина или можно копать вечно? Или может копание вовсе не нужно? Так я познакомился с философией, сам того не заметив.

Жан-Жак Руссо14 не даст мне солгать – идея того, что человек благороден в своей сущности, не нова. При этом Джон Локк15 отвечает, что это не совсем так – в действительности человек вообще не имеет никаких характерных черт – окружающая среда, воздействуя на него, определяет его будущие поступки. Однако Стивен Пинкер16 занимает противоположную точку зрения: человек генетически запрограммирован (кем-то?) и его поведение обусловлено жизненной активностью предков. Как по мне, то ожидающие проявления функции раскрываются при взаимодействии разума с окружающим миром, как бутон цветка в солнечное утро. Я думаю о том, что разум человека заперт и функционально ограничен внутри тела до тех пор, пока его не освободят технологии. Сам того не понимая, я входил в течение трансгуманизма17.

Меня удивляло то, как быстро идеи заполняют голову. Сначала они обволакивают ее стенки, после чего набрасываются на мозг, активируя необходимые участки. То, что было неизвестно или не понятно, нужно ли мне, становится необходимым. Я неплохо обходился без вилки, но когда мне сказали, что есть такой столовый прибор, моя жизнь стала легче, и при виде вермишели было неприятно думать о том, что рядом нет вилки. Силу игрушек я не понимал, пока мне не подарили плюшевого медвежонка. Грусть от расставания с ним нахлынывала на меня, как большие волны на незащищенный остров. Пытаясь понять проникновение идей в голову, я становился взрослее, и мое мировоззрение находило более твердую почву.