– Кайся и зарывайся! – надрывно вещала на базарной площади колоритная старушка-проповедница. – Под видом вакцинации они вживляют в христиан свою генетическую программу. Им мало взрослых, теперь они делают зомби из детей. Всё человечество, всех поголовно они превратят в своих живых киборгов. И это только начало…
– Да кто они-то? – выкрикнул с насмешкой какой-то паренек из толпы. – Биллы Гейтсы что ли?
– Кто они-то, – передразнила старушка. – Имеющий уши – да слышит! Имеющий мозги и фольгу на черепе – да разумеет. Что есть квар-код?
– Ну все, ее понесло, – буркнул долговязый тип в очках – Щас будет Иоанна Богослова цитировать. И так каждый раз… Пойдемте уже, а?
– Ну давайте еще немного послушаем, – оскалил почти беззубый рот седой мужчина ростом поменьше. – Я ведь здесь только неделю, для меня это все в диковинку.
– Вот в этих квар-кодах бесовских и вшито скрытным образом число зверя! – не унималась старушка. – Мы, родненькие, пока защищены и от чипирования, и от кодирования. Но это только пока! Скоро. Совсем скоро они придут сюда и скажут: или кодированы будете, или без пищи будете. И число зверя будет начертано у всех!
– Что же делать-то?! – спросила дрожащим голосом пожилая слушательница.
– Одно нам, родненькие, остается: пещеры рыть. Глубоко, тайно, с запасами всего необходимого. Чтобы никакие опричники антихристовы отыскать не смогли. Осеняем себя крестным знамением, исповедуемся в смертных грехах – и за лопаты! Кайся и зарывайся!
– Любопытно, очень любопытно! – отметил седой, когда они с долговязым отошли от базарной площади. – Что-то в этом есть… И вот что еще странно: полицейские стояли рядом и даже замечания ей не сделали. А она уж как власти-то крыла, как против вакцины-то агитировала… Там, откуда я прибыл, ее бы давно…
Он еще что-то проговорил, но они проходили мимо одной из многочисленных скоростных строек, затевавшихся в Мухлове в ту пору. Инновационный аппарат по забиванию свай работал как отбойный молоток, и конец фразы было не расслышать.
– А смысл ментам ее трогать, – ответил долговязый, когда они прошли стройплощадку. – Тут хоть агитируй, хоть не агитируй, – один хрен никто не чипирован, зона же. А так тут колорита всякого хватает. Вон там девочки стоят, видите? Только на любителя, конечно, я бы с такими прическами никакую модель не стал. Люблю аккуратненькие приглаженные волосы. А эти накрутились как в Терминаторе, колготки напялили и думают, щас от заказов отбоя не будет. Хотя вон та без колготок вроде ничего… А вот тут гопота обычно докапывается, сейчас только нет почему-то пацанов, небось уже что-то выкружили и гудят… Да, веселый район стал, а была когда-то тихая деревенька, никому не мешала… Ну вот, еще чуть-чуть – и мы в закромах.
Долговязого звали Серегой, но многие знали только его прозвище – Сэм. Он производил и продавал популярный среди местных жителей самогон.
Седой называл себя Павлом Николаевичем, и он был новым клиентом Сэма.
Они шли по улицам когда-то загибающегося, а ныне расцветающего поселка Мухлово, который стал центром карантинной Зоны-93. В зону свозили носителей нового вируса, охватившего планету, и тех, у кого по тем или иным причинам не было QR-кода о вакцинации.
Глава 2. Один день из жизни Ивана Моисеевича
– Вы же понимаете, что отрицательный ответ на наше предложение исключен.
Это прозвучало не как вопрос, а как утверждение. Человек, изрекший его, сидел напротив Ивана и делал вид, что ждет его ответа, хотя ответ ему, видимо, был понятен заранее. Когда этот субъект появился, он не счел нужным представиться, поэтому будем называть его Неважно Кто. Он был одет в черный костюм и имел настолько неприметную и банальную внешность, насколько положено иметь людям его профессии. Было очевидно, что его очень тяготит вид квартиры Ивана, ее обитателя и сам факт беседы с подобными ему людьми. Единственное же, что занимало Ивана в данный момент, было то, что он никак не мог вспомнить, как Неважно Кто оказался в его квартире.
