Пролог
– Я не должна была сюда приходить…
Дождь хлестал по окнам так сильно, что стекла дрожали, будто предупреждая её: «Беги, пока не поздно». Но Лера не могла уйти. Не сейчас, когда после пяти лет разлуки он стоял перед ней – такой же невероятный, такой же опасный.
Максим.
Человек, чье имя она вычеркивала из памяти снова и снова.
Его пальцы обхватили её запястье, и она почувствовала, как по спине пробежали мурашки.
– Ты всё ещё дрожишь, когда я к тебе прикасаюсь, – прошептал он, и в его голосе звучала та же смесь насмешки и желания, что и тогда.
Она знала: этот мужчина – её самая большая ошибка. Но почему же сердце бешено колотилось, словно пыталось вырваться из груди?
Лера резко отшатнулась, будто его прикосновение обожгло её. Капли дождя замерли на его ресницах – такие же чёрные, как в тот вечер, когда он в последний раз смотрел на неё с немым вопросом в глазах. В груди что-то болезненно сжалось. Она помнила каждую деталь той ночи: как пахли осенние листья под ногами, как дрожал его голос, когда он просил её остаться, и как хлопнула дверь такси, увозящего её прочь навсегда.
– Ты работаешь в «Маршалл Консалт»? – Максим кивнул на логотип на промокшем конверте, и его голос звучал слишком спокойно для человека, который только что перевернул её мир с ног на голову.
Она машинально кивнула, собирая разлетевшиеся листы. Пальцы дрожали, рважая углы бумаги. "Он не должен этого видеть. Ни моих дрожащих рук, ни того, как бешено колотится сердце. Никогда больше".
– Забавное совпадение. – Он поднял упавшую визитку и медленно прочитал вслух: – «Валерия Соколова, старший аналитик». Значит, моя бывшая бунтарка теперь примерный офисный работник?
Его слова ударили больнее, чем она ожидала. Лера резко выпрямилась, чувствуя, как кровь приливает к щекам:
– Я не твоя. Никогда не была.
Где-то вдалеке громыхнул гром, будто подчеркивая её слова. Мерседес замер с открытой дверью, и водитель терпеливо ждал, глядя куда-то вдаль. Максим вздохнул и неожиданно снял пиджак, накинув ей на плечи.
– Ты вся дрожишь.
Запах его одеколона – тот самый, с нотками бергамота и кедра – смешался с запахом дождя. Тёплая подкладка на её холодной коже – всё это было невыносимо знакомо. Она тут же сбросила пиджак обратно ему в руки, стараясь не замечать, как тепло от его тела всё ещё остаётся на её плечах.
– Я не дрожу.
– Врёшь, как всегда плохо, – он усмехнулся, и в уголках его глаз собрались те самые морщинки, которые появлялись, когда он искренне смеялся.
Лера сжала кулаки. "Нет, это не ностальгия. Это просто адреналин".
Максим достал из кармана билет с золотым тиснением.
– Завтра в семь. Открытие моего ресторана. Ты будешь там.
Это не было вопросом.
– Ты сошёл с ума? После всего, что…
– После всего, – он перебил её, внезапно серьёзнея, – как раз поэтому ты придёшь.
Фары встречной машины осветили его лицо – она впервые разглядела тонкий шрам у виска, которого раньше не было.
"Откуда он? Что случилось за эти годы?" – вопросы роились в голове, но задать их означало проявить интерес. А она не могла себе этого позволить.
Такси резко затормозило рядом, вынырнув из потока.
– Ваш заказ! – крикнул водитель.
Лера прыгнула в салон, даже не оглянувшись. Но когда машина тронулась, она всё же посмотрела в зеркало заднего вида.
Он стоял под дождём, сжимая в руке свой смятый пиджак, и смотрел ей вслед. Казалось, даже когда машина свернула за угол, его взгляд всё ещё жёг её спину.
Телефон в кармане вибрировал – напоминание о встрече, на которую она теперь точно опоздает. Но мысли были далеко от работы. В голове звучал только один вопрос:
"Что будет, если я действительно приду завтра?"
Лера прижала ладонь к груди, пытаясь унять бешеный ритм сердца. Такси мчалось по мокрым улицам, но образ Максима не исчезал – его пронзительный взгляд, уверенные движения, этот проклятый шрам… Что случилось за эти годы? И почему он появился именно сейчас, когда её карьера висела на волоске?
