Максим тяжело вздохнул и устало провёл рукой по своим
растрёпанным волосам, едва заметно вздрогнув от холодного воздуха,
который пронёсся по ледовой арене. Ещё несколько недель назад, он
мечтал о начале нового хоккейного сезона. Этот момент, когда шлем,
надетый на голову, плотнее обхватывает череп, а коньки скользят по
идеально гладкой поверхности льда, был для него кульминацией всего,
что он любил. Но сейчас, стоя посреди пустого катка, он ощущал
странное беспокойство, будто что-то важное ускользало из его
жизни.
— Макс, ты там уснул, что ли?! —
донёсся издалека голос Вани, лучшего друга и по совместительству
капитана команды.
Максим встряхнулся, словно стряхивая
с себя странное оцепенение. Он поднял взгляд и увидел, как Ваня с
лёгкой насмешкой смотрел на него, опираясь на клюшку.
— Да нет, просто задумывался, —
ответил Максим, стараясь вернуть себе привычную уверенность.
Он резко развернулся, разогнавшись
по льду, как будто хотел сбежать от своих мыслей. Скользя между
расставленными по периметру катка конусами, Максим представлял, что
каждый из них — это одна из проблем, с которой ему предстоит
столкнуться в ближайшее время.
Команда уже много лет жила под
грузом ожиданий. Все вокруг были уверены, что они вот-вот выстрелят
и зайдут далеко в плей-офф, но каждое новое поражение в финале
отодвигало мечту всё дальше. Каждый новый сезон начинался с одной и
той же надежды: «В этом году всё будет иначе». Но с каждым
следующим годом эта фраза становилась всё более пустой.
Максим, несмотря на свои
восемнадцать лет, чувствовал себя частью этого груза. Он давно стал
неотъемлемой частью команды, её душой и движущей силой. Именно его
скорость и умение разгадывать соперников заставляли противников
постоянно быть начеку. Но сегодня, катаясь по ледовому полю, он
чувствовал себя не в своей тарелке. Казалось, что в этом сезоне всё
будет ещё сложнее. Раньше у него был драйв, который наполнял каждую
его тренировку, каждый матч. Сейчас же этот драйв казался словно
приглушённым, как будто сквозь плотно закрытую дверь.
Максим остановился у бортика и,
вытирая пот с лица, обратил внимание на трибуны. Там сидели
несколько родителей, смотрящих на своих детей с надеждой и
волнением, как будто это они должны были выйти на лёд. Одной из них
была его мама. Её взгляд был таким же тёплым, как и всегда, но в
нём проскальзывало что-то новое — беспокойство, которое она явно
пыталась скрыть за лёгкой улыбкой.
Максим прищурился и повернулся к
Ване, который уже звал его к себе.
— Ты сегодня какой-то странный, —
Ваня кинул клюшку Максу, и тот поймал её на лету. — Готов?
Максим кивнул, но внутри чувствовал,
что что-то не так. Может, дело было в том, что он слишком много
думал о будущем? Или, возможно, из-за того, что последние несколько
недель он не мог избавиться от странного ощущения одиночества,
которое преследовало его даже в окружении друзей и товарищей по
команде.
Тренировка началась, и Максим,
сосредоточившись на игре, постепенно начал забывать о своих
тревогах. Вся команда работала на пределе своих возможностей,
оттачивая комбинации и усиливая оборону. Максим погружался в игру с
головой, и это помогало ему утихомирить шум в голове, но не
полностью.
После тренировки Ваня подошёл к нему
с видом, который говорил, что разговор неизбежен. Они сели на лавку
возле раздевалки, пока остальные парни разошлись. Ваня посмотрел на
Максима серьёзно, но без упрёка.
— Макс, ты же знаешь, что я всегда
поддержу тебя, но что происходит? Ты сегодня как будто не с нами
был.
Максим вздохнул и, опустив голову,
потерялся в раздумьях. Он не знал, как объяснить это чувство —
чувство, что лёд больше не его дом, что всё, что раньше казалось
таким важным, постепенно теряет значение.
