Полу-сказка – полу-быль. Всякое ведь случается в жизни.
Машка ходила в школу – в последний класс. И ей это совсем не нравилось. Учиться было интересно, но перемены были сущим мучением! Ну чем можно заниматься на перемене? Болтать с девчонками? О чем? Эти курицы только и делают, что обсуждают новые тряпки и придумывают истории о том, как они вчера развлекались со своими мальчиками. Или не придумывают? Да какая разница! Все равно подходить к ним не хочется. Как-то попробовала подойти и что из этого получилось? Все замолчали и вылупились на нее, а Светка спросила ехидным таким голоском: «А у тебя, Маш, есть кто-нибудь?» Пришлось придумывать на ходу мифического Мишку с первого курса политеха, куда она якобы ходила на дискотеку и там познакомилась. Противно врать! А выглядеть дурой – еще противнее! Чем же заняться на этой перемене? Можно сходить в буфет, выпить сока, или просто погулять по коридору. Ну да! Вы представляете себе девчонку, в одиночестве гуляющую по коридору? Белая ворона! Девчонки по одной не ходят! Это противоестественно. Лучше всего спрятаться за какую-нибудь книжку или журнал и сделать вид, что читаешь. Так Машка и поступила – пошла в библиотеку и взяла первую попавшуюся книжку. Вы пробовали смотреть в книжку и не читать? У нее не получилось. Буквы складывались в слова, слова – в предложения…
…И обнаружила Машка, что она уже не подпирает стенку в школьном коридоре, а сидит на мраморной скамье под сенью пальмы под жарким южным солнцем рядом с каким-то парнем. И на соседних скамьях тоже сидят мальчишки примерно ее возраста – человек десять и внимательно слушают человека в белой тоге. «Ущипните меня», – прошептала Машка себе под нос и подпрыгнула от неожиданности, когда ее действительно кто-то ущипнул за руку.
Если вы спросите Машкиных одноклассников какого цвета у нее глаза, они лишь пожмут плечами. Кто-нибудь из них может предположить, что они карие или темно серые и будут не правы. Да и откуда им знать, если в школе Машка ходит с гордым видом, независимо прищурившись, а ее пушистые ресницы такие длинные, что глаза всегда находятся в их тени. Но сейчас Машка настолько удивилась, что глаза ее сами собой распахнулись во всю ширь и уставились на соседа, который ее ущипнул. Что это были за глаза! Ярко-зеленые – цвета первых весенних листочков, а от зрачка во все стороны расходились темно-зеленые лучики. И не было в них ни злости, ни обиды, а только радостное удивление и абсолютное непонимание – куда это она попала.
«Ты сама попросила…», – успел сказать парень и осекся потому, что оправдания явно не требовались, а глядя в эти зеленые звездочки глаз, вообще ничего не хотелось говорить. «Ты кто?» – спросила Машка, когда поняла что разговор нужно начинать самой, если конечно хочешь что-нибудь понять. «Человек», – ответил парень и улыбнулся. Улыбка у него была хорошая – добрая и открытая, светло-серые глаза улыбались, но ответ его Машке никакой новой информации не дал.
– Сама вижу, зовут-то как?
– Друзья зовут Миг.
– А где это мы?
– В Лектории. А это, – Миг показал на преподавателя в белой тоге, – лектор Вайт. Ты его послушай, он повторять вряд ли будет, а в перерыв я тебе объясню что знаю.
Машка решила так и поступить и обратилась в слух. Лектор Вайт объяснял что-то совершенно немыслимое. По его словам получалось, что в мире существует мегаполе, в котором реализуются мысли и желания и что любой человек может его использовать, если знает как «подключиться».
Первым этапом «подключения» к мегаполю оказалась «дефиниция» – определение сути желания, вторым – «визуализация» или создание образа, а третьим и последним – «материализация». Сначала Машке казалось, что это розыгрыш или спектакль. Потом она решила, что лектор всей этой псевдонаучной чепухой хочет запутать ее и этих мальчишек с одному ему понятной целью. А когда Машке стало казаться, что и в самом деле существует это волшебное мегаполе, исполняющее все мыслимые и немыслимые желания, вдали прозвенел гонг и лектор Вайт, оборвав себя на полуслове, удалился.
