Пролог
– Зачем ты это делаешь? Ради денег? Я дам тебе больше! Ну что ты молчишь?.. Ради идеи? Мне жалко человека, которого идея заставляет убивать людей…
Так было всегда: они сначала пугали, потом предлагали деньги, а после призывали к милосердию и совести. Поэтому Иван старался не разговаривать с теми, на кого охотился. Об идеях хорошо размышлять дома на диване, а здесь просто работа. Если на работе будешь думать о чем‑то постороннем, то о твоих благородных идеях расскажут в твоем некрологе.
Сегодня он сделал свое дело хорошо. Когда знаешь весь график передвижения Объекта, то проблем не возникает. А сегодня он знал все по минутам.
Ивану не рассказывали, почему какого‑то человека надо вытащить из теплого гнездышка где‑нибудь в Европе и доставить в Москву. Он знал только то, что было необходимо для работы. Чаще всего его целями были беглые олигархи и чиновники, активно работающие против страны.
Сегодня все прошло как по нотам. В 18.45 Объект поднялся на крышу офисного центра. Там, на площадке, ждал вертолет, который должен был доставить его в Барселону на футбольный матч со столичным «Реалом». Шикарный матч, но посмотреть его было не суждено. В своем деле Иван был гроссмейстером.
Сейчас они летели на этом вертолете над морем вдоль побережья. Маленькие курортные городки отделяли друг от друга скалистые уступы с древними сторожевыми башнями и крепостными стенами.
Ивану нравился итальянский Leonardo AW109. Скоростной и маневренный а, главное, с хорошим автопилотом, которым он скоро собирался воспользоваться.
– Хочешь, я расскажу, что будет дальше? – неожиданно спросил Владислав Садовский, который и был сегодня тем самым Объектом. Он сидел рядом с Иваном в пассажирском кресле. Успокоившись и, казалось, даже смирившись с происходящим, он, прищурясь, смотрел на ярко‑красное заходящее за морской горизонт солнце. На руках, опущенных между коленями, были наручники. – Ты снизишься насколько это возможно. Включишь автопилот. Вытолкнешь меня и выпрыгнешь сам, – спокойным голосом, как будто речь шла не о нем, произнес он. – Через несколько километров вертолет упадет, загорится и утонет. А нас здесь тихо подберут и поднимут на какой‑нибудь ваш гражданский грузовой корабль. Меня спрячут на дне трюма в специальном отсеке для перевозки незаконного груза, где я просижу до самого Питера или Калининграда. По приезду тебе дадут премию, а на праздничном вечере 20 декабря, может, и медаль к празднику, а меня… в лучшем случае ждет мордовский лагерь.
– А в худшем? – машинально спросил Иван.
– А в худшем – инсульт или падение с кровати головой о каменный пол тюремной камеры.
– Вы случайно не из нашей Конторы? – удивился Иван его хорошей осведомленности.
– Даже не знаю. Наша, ваша ‒ сейчас не определишь. Но зарплату я когда‑то получал в том же окошке, где и ты сейчас.
–А теперь где‑то предложили зарплату побольше?
– Никто мне ничего не предлагал. Я уехал, когда меня вместе со страной выбросили на помойку. Сделал здесь бизнес с нуля. Выполнял кое‑какие задания… Но теперь, похоже, мой бизнес приглянулся кому‑то на родине. Вот поэтому тебя и прислали.
– С чего вы так решили? У вас есть доказательства или так… слова?
– Какие еще могут быть доказательства? Ты же, наверное, новости смотришь? Умному все и так ясно, а дураку… Контора давно уже не занимается безопасностью страны, а лишь участвует во всяких финансовых разборках.
– Что же вы не спрятались получше, если все так хорошо знаете?
– Не таракан я, по щелям прятаться, – усмехнулся Владислав Садовский.
– То есть вы в 91‑ом году из Конторы ушли? – спросил Иван, думая о чем‑то своем. – А кто у вас тогда был начальником?
– Командиры и начальники у меня были разные, но в Краснознаменном институте КГБ СССР я с твоим отцом, Сашей Ясеневым, сидел за одной партой.
