«Человек. Вначале он жертвует своим здоровьем для того, чтобы заработать деньги. Потом он тратит деньги на восстановление здоровья. При этом он настолько беспокоится о своём будущем, что никогда не наслаждается настоящим. В результате он не живёт ни в настоящем ни в будущем. Он живёт так, как будто никогда не умрёт, а умирая, сожалеет о том, что не жил…»
Далай-Лама
Я всё ещё не знаю, как выкарабкаться из коматозного состояния. Мысли о жизни не выявили причину моего пребывания в забытьи.
Вернусь, пожалуй, к началу истории…
Когда Осознание Максимально Абстрагируется…
Кромешная тьма скрыла очертания действительности. Я повела глазами, но беспросветная пелена не спадала.
– Кто я? Где я? Что со мной?
Мысли блуждали по глади рассудка, словно бумажные кораблики по бескрайнему океану. Ощущая умиротворение, я поняла, что меня ничто не волнует. Я нежилась в бесконечной нирване.
Вдруг, после тягостной тишины в сознании забрезжили крупицы воспоминаний. Вопросы пробивались к свету, словно хрупкие ростки из растрескавшейся от засухи земли.
– Меня зовут Раиса?..
Безмолвие поглотило кроткую мысль. Время застыло. Неожиданно ответил внутренний голос:
– Да… Раиса.
Подсознание сыпало вопросами. Несложный диалог продвигал к тайне моей внезапной дрёмы:
– Может я сошла с ума?
Тишина, как и в прошлый раз, была ответом.
Я не унималась:
– Мне слегка за тридцать?
– Да… – услышала я ответ.
Как вопросы и ответы перемежались в моей голове, я не понимала. Окружённая тьмой, я уяснила, что рассчитывать могу только на себя. Я сильная, разберусь с вакуумом. Суждения, будто родник, настойчиво прокладывали путь сквозь песок времени, обещая превратить воспоминания в реку жизни.
– Тридцать – много это или мало?
Ответ не заставил ждать:
– Не мало… – я снова спросила: – Это я сама ответила… или кто-либо другой?
Ответы на нескончаемые вопросы хлынули потоком: «Для подростков – уже старуха. Для родителей – ещё ребёнок. Для коллег – опытная и ответственная сотрудница. Для друзей – весёлая подруга. Для мужчин, причём всех возрастов, – привлекательная и обаятельная девушка. Для семьи – любимая жена и мамочка. Для себя – состоявшаяся женщина, встретившая любовь; родившая детей; преуспевшая в карьере и идеальная во всём.»
– Что ещё можно пожелать в жизни? Оказывается, можно… Стоп! – крикнула я в пустоту. – Слишком быстро. Так не услежу за ходом мыслей и пропущу значимые моменты… Хм… Это я сейчас о себе подумала или образно, о тридцатилетних женщинах? Похоже, что о себе.
Я собралась привстать, но ни черта не вышло. Тело усердно не подчинялось разуму. Руки, словно колоды не гнулись. От усердия приподнять голову, я ощутила, как в глазах набухли слёзы. Тёплые – они стекали по щекам. Просачиваясь сквозь губы, они попадали на язык и поили солоноватым вкусом.
Сглотнув, я испытала боль, как от острой ангины. Крикнув от боли: «А-а-а!», я поняла, что звук запутался в связках и канул в никуда. Шершавый язык разросся и, будто кактус, жалил в нёбо. Я пробовала выговорить слово, но ватный орган не повиновался командам. Ком с теннисный мяч мешал дышать, я задыхалась. Это было похоже на дурной сон, другого объяснения я не нашла.
Продираясь сквозь тьму, усилием воли я тянула веки вверх, чтобы взглянуть где нахожусь. Но, будто сшитые мёртвым швом, они не разлипались. Радужки метались в поиске щели, чтобы разглядеть обитель, но место, где приземлилось тело, я не увидела.
Смущала некоторая странность. Не было ни звука и только сердце стучало с силой кувалды по наковальне, пробуждая новые суждения, которые сбились в неуправляемый табун. Ухватить нить истории мне не удавалось. Мысль в конце концов унеслась, будто необъезженный мустанг. Навалившаяся усталость вмиг скомкала предыдущие размышления. Вспомнить и упорядочить прожитую жизнь не получалось. Угодив в кромешную тьму, я блуждала по ней до следующего пришествия сознания.
