Я спешно собирался, ища в шкафу белую рубашку и галстук. Джейн
вертелась перед зеркалом, поправляя прическу: густые черные волосы
были уложены на затылке в замысловатый пучок, одна прядь спускалась
волной по правую сторону от аккуратного личика. На девушке было
черное платье-футляр, в руках был небольшой золотистый клатч, а на
ногах черные туфли на высоком каблуке.
— Дииирк, ну ты скоро? — канючила девушка, поворачиваясь ко
мне.
Я улыбнулся, не отрываясь от копания в шкафу. Наконец, мне удалось
выудить из недр этого чудовища галстук.
— А, ладно, подай мне ту рубашку, что на кресле, — я повернулся к
девушке.
На губах Джейн заиграла улыбка. Брюнетка подошла ближе, проводя
длинными ноготками по моему торсу, спускаясь к паху.
— А знаешь, иди так, — усмехнулась она. — Тебе идет.
Я тоже усмехнулся.
— Боюсь, что ты будешь избивать каждую, кто на меня посмотрит, — я
сам подошел к креслу и снял с его спинки белую рубашку, надевая
её.
Джен забрала у меня из рук галстук, завязывая его на моей
шее.
— Ты прав, — улыбнулась девушка. — Все? Теперь мы можем
ехать?
— Можем, ключи возьми. Ты Лексуса покормила? — я взял пиджак и
пошел вслед за девушкой в холл.
— Даэн покормит, она скоро придет, — отмахнулась девушка.
Я обул дорогие дизайнерские туфли, осмотрелся, ловя взгляд Лекса:
кот недовольно хмурился. Я не придал этому значения, за последний
год это стало нормальным состоянием усатого садиста.
Мы вышли на улицу, девушка нажала на кнопку брелка, щелкнули замки
черного «Lamborghini Aventador». Джейн бросила мне ключи и села на
пассажирское сиденье. Я же, поймав брелок, обошел автомобиль, дверь
с приятным глухим звуком легко отодвинулась вверх, я сел в
автомобиль, вставил ключи, захлопнул дверь и посмотрел на свою
спутницу. Джейн была лишь на пару-тройку лет младше меня, но
выглядела и вовсе на девятнадцать.
— Дирк, поехали, опаздываем, — раздраженно напомнила моя
невеста.
Дорога не заняла много времени, теперь, когда я приобрел новый
автомобиль, номера и зарекомендовал себя у служителей закона, мне
было дозволено безнаказанно гонять по улицам города, чем я
бессовестно пользовался. Я нажал на тормоза, когда мы подъехали к
зданию выставочного центра. Далее все по сценарию: я помог Джейн
выйти из автомобиля, отдал ключи юному мальчишке, что должен
отогнать «Lamborghini» на стоянку, множество фотоаппаратов,
репортеры, чувство, что ты актер и, наконец, вход в здание, куда не
пускают прессу.
Это просто тематическая выставка, на которую собрали лучшие работы
со всего города. Тематику войны в последнее время поднимали часто,
вот и организаторы этой выставки решили не оставаться в стороне.
Всюду были развешаны картины: большие и маленькие, цветные и
черно-белые, некоторые были похожи на фотографии, настолько
виртуозно они были выполнены. Сюжеты работ, безусловно, затрагивали
самые потаенные струны души. Среди богатых посетителей сновали и
сами авторы работ, рассказывая, уговаривая и что-то шепча.
Мы с Джейн разделились во второй зале, девушке нужно было
переговорить с владельцами некоторых фотостудий, я же пришел сюда
исключительно ради искусства. Ну как ради искусства, просто, чтобы
купить что-то для ресторана, который должен на днях открыть, и,
естественно, ради того, чтобы засветиться перед камерами.
Я останавливался поочерёдно у каждой заинтересовавшей меня картины,
но ни одна из работ не вызывала желания купить ее. Сейчас же я
рассматривал очередной холст: на нем был изображен маленький
худощавый светловолосый мальчишка, с бездонными синими глазами, он
стоял ко мне вполоборота, в оборванной рубашке, достающей ему почти
до колен, с израненными руками и лицом, осколками стекла,
застрявшими в ногах, на заднем плане силуэтами обозначались люди с
автоматами, несколько птиц в небе и порванный слоненок, валявшаяся
в ногах мальчика. Я осмотрелся, ища взглядом в толпе того, кто мог
бы быть автором картины. Это именно то, что я хотел бы
приобрести.
