Редактор Mария Миловидова
Руководитель проекта И. Серёгина
Корректор С. Чупахина
Компьютерная верстка Е. Сенцова
Дизайнер обложки С. Тимонов
Иллюстратор А. Андреев
© С. Лесней, 2012
© Д. Чёрный. Предисловие, 2012
© ООО «Альпина нон-фикшн», 2012
Федорова Е.
На островах ГУЛАГа. Воспоминания заключенной / Евгения Федорова. – М.: Альпина нон-фикшн, 2012.
ISBN 978-5-9614-2903-9
Все права защищены. Никакая часть электронного экземпляра этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Роман впервые издали в США лишь полвека спустя после того, как он был написан. Правда, Евгения Николаевна его дополняла новыми главами, правила и находясь в эмиграции… Но в окончательном виде он появился после выхода автора из заключения в 1950-х, когда ни солженицынских, ни прочих произведений на эту тему Евгения еще не видела.
Судьба самого романа детективна, как и человеческий контекст, соткавшийся вокруг него. Этот контекст и есть его продолжение, которого автор, к сожалению, не узнает, а вот младший ее сын, любезно предоставивший все материалы, визуальные и текстовые, будет, наверное, удивлен.
Век профессиональных стукачей долог. Едва ли не главный герой романа, который и направил молодую детскую писательницу и журналистку в многолетнее «путешествие» по ГУЛАГу, дожил и до оттепели, как она сама, и, вероятно, до перестройки. И именно о нем его зять поэт Алексей Суханов (диссиденты-друзья которого тоже повторили судьбу Евгении), прозрев, написал в конце 1960-х:
Он добился всего, предавая друзей,
И ложится спокойно в кровать в сером доме,
Но где-то один из людей
Этой ночью не будет спать.
Этой ночью на севере где-то
Другой вспомнит что-то
Под серой холодной пургой.
И о нем будет долго еще вспоминать,
Тень отбросив на чью-то чужую кровать.
К тому моменту роман Федоровой не только написан, но и осуществлена первая попытка вывезти его для издания за рубежом. Ее старший сын Слава, еще учась в МГУ, твердо решил бежать из Советского Союза на Запад и первую попытку предпринял где-то в конце 1964 года. Ночью он на надувной лодке только сумел выйти из Коктебеля. Но из-за изменившегося направления ветра успел отойти всего на три-четыре мили. Утром его случайно заметили с пассажирского катера, идущего из Коктебеля в Феодосию. Он успел выбросить в море все компрометирующие бумаги, в том числе и рукопись романа. Объяснил спасателям, что вышел порыбачить, но не справился с ветром.
Неудача старшего сына затем была восполнена удачей младшего. Стив Селенков вспоминает:
«Когда мама начала писать свою рукопись, сказать трудно, так как мы с ней большую часть времени в Советском Союзе жили врозь. Я с 1955 года и почти до эмиграции плавал на морских судах, а мама с бабушкой вернулись в Москву из «стокилометровой зоны» только в 1957-м. Но я точно знаю, что в один из моих приездов в Москву, в 1960 году, мы купили по случаю старинный «ундервуд», на котором мама и начала перепечатывать уже вчерне законченную рукопись. Перед самой эмиграцией я переснял на фотопленку все отпечатанные на «ундервуде» страницы рукописи и привез ее «контрабандой» в Нью-Йорк. В США мама продолжала работать над книгой, добавлять эпизоды и новые главы. К сожалению, целиком роман был издан только в 2004 году, через девять лет после ее смерти.
В целом роман потому актуален, что в нем и лагерная эстетика, и гражданская жизнь 1930–1940-х годов даны без примеси реконструкции и ретуши, поскольку пишет современница. Это живая ткань переживаний, удивлений, надежд и разочарований советской интеллигентки, жестоко поплатившейся за «словопреступление». Но всего этого сюжета, всей этой жизненной коллизии не возникло бы, конечно, без колоритного поэта и агента НКВД-КГБ Юрия (Георгия) Ефимова (так в романе – и это воля автора – истинная его фамилия уже занята советским фантастом).
