На подступах к Сталинграду
Колонна бронемашин подкатила к мосту, перекинутому через неширокую мутную реку. Открылся люк башни, украшенной тевтонским крестом. Командир роты panzersoldat высунулся наружу по пояс и посмотрел на неказистого вида постройку. Она была высотой в два человеческих роста и метров тридцать длинной.
Гауптман осенил себя католическим крестным знамением и дал команду водителю:
– Малый ход!
Фельдфебель чётко исполнил короткий приказ. Вражеский танк тронулся с места и медленно покатился вперёд. Подгнившие балки трещали под внушительным весом угловатого железного монстра. Сваи мелко дрожали, а хлипкий настил ходил ходуном.
Лейтенант Красной армии дождался, когда «Т-4» дойдёт до середины пролёта. Он поднял левую руку над головой, резко опустил её вниз и громко крикнул: «Огонь!»
Наводчики разогнулись, отступили на шаг от прицелов и крепко зажали уши ладонями. Заряжающий видел, что все отошли на нужное для них расстояние. Боец отвернулся на столько, на сколько сумел, и дёрнул за шнур спускового устройства.
Острый боёк ударил по чуткому капсюлю. Порох, находящийся в гильзе, воспламенился, и грянул оглушительный выстрел. Снаряд вылетел из жерла орудия. Всего лишь за миг, он миновал третью часть километра и врезался в правую сторону фашистской «коробки».
Без всяких усилий, болванка пробила толстую сталь. Она оказалась внутри тесного корпуса и там взорвалась. Раскалённые кусочки металла брызнули в разные стороны. Туча осколков попала в боеукладку и вызвала детонацию тысяч патронов, десятка гранат и сотни снарядов калибром семьдесят пять миллиметров.
Вихрь мощного взрыва сорвал широкую башню с поворотных катков, поднял её над широкой платформой и бросил к высокому небу. Часть огромной энергии ударила вниз и, как гигантской кувалдой, вбила моторный отсек в непрочный деревянный настил.
Подгнившие доски и брусья тотчас проломились. Траки стальных гусениц ушли в них до середины катков. «Т-4» опёрся на мост всем своим днищем, и это удержало его от падения в реку.
Кувыркаясь, как консервная банка, башня полетела назад и врезалась в другую «коробку», что двигалась следом за первой. Ребро угловатой надстройки попало в ствол коротенькой пушки и наклонило дуло к земле. Защитную маску сорвало с креплений, а поворотные механизмы сразу заклинило. Боевая машина стала совсем бесполезной.
Лейтенант Красной армии убедился, что путь вперёд перекрыт, а все танки врага надёжно застряли. Он облёгчённо вздохнул и перевёл взгляд на левую часть пыльной дороги. Она уходила прямо на запад.
Судя по суете, возникшей в хвосте большого отряда, на бронемашинах имелись мобильные рации. Командиры связались друг с другом и тут же узнали о нападении на головной экипаж.
Водитель того транспортёра, что шёл самым последним, благоразумно подумал: – «Нужно, как можно скорее, покинуть опасное место.
Немец решил, развернуться на узенькой насыпи и уйти из ловушки, устроенной дикими скифами.
Он переключил передачу и начал поспешно сдавать задним ходом. Солдаты, сидевшие в кузове, сразу занервничали и чуть приподнялись с жёстких сидений. Они высунулись из-за высоких бортов и, с замиранием сердца, смотрели на крутые откосы, мелькавшие справа и слева. Все опасались, что «Hanomag» сейчас опрокинется. Тогда, им точно каюк. Расплющит в кровавую кашу, и «поход на восток» завершиться в бездонном болоте.
Придя утром на холм, лейтенант Красной армии прикинул расстоянье от пушки до нескольких точек, расположенных на узком просёлке. Он подсчитал угол наклона ствола и вычислил другие поправки, необходимые для точной стрельбы. Затем, взял лист чистой бумаги из планшета, висевшего у него на боку, составил небольшую таблицу и внёс в неё все результаты.
