– Не забудь, сегодня в пять конференция в «Джонс Дей». Тебе обязательно нужно встретиться с профессором Миллегером.
– Я помню, мам, – отзываюсь я.
Уже минут 10 я просто пытаюсь выйти из дома, но мать ходит за мной по пятам с блокнотом, в котором – мое расписание. Маразм.
– В два часа тебе нужно заехать на фирму к отцу. Он представит тебя Джорджу Ли. Будь с ним любезен, этот человек может помочь тебе в будущей работе.
– Я помню, мам.
Да сколько уже можно? Сейчас только семь часов утра. Если я сейчас же не выйду, рискую опоздать в колледж. Не хочу бежать сломя голову.
– Вечером у нас встреча с представительными людьми, так что…
– Я помню, мам! – с раздражением отвечаю я, резко повернувшись к матери. Она отрывает глаза от блокнота, внимательно смотрит на меня. В ее взгляде – привычная надменность.
– Не смей так разговаривать с матерью! – доносится из комнаты голос отца. Смотрю на открытую дверь гостиной и вздыхаю.
– Прости, пап. Прости, мам.
Она продолжает молча смотреть на меня, и я, отвернувшись, обуваюсь.
– Ты все запомнил, сын? – спрашивает мать, снова сверяясь со списком моих обязательных дел на сегодня. Поворачиваюсь к ней, накидывая пиджак на плечи.
– Да, мам, я все запомнил. Мне надо идти – время.
Мама смотрит на часы над дверью и кивает. Я уже почти взялся за ручку двери, но она окликнула меня.
– Алекс, поцелуй.
Закатываю глаза и оборачиваюсь. Она выжидательно смотрит на меня, и я, вздохнув, наклоняюсь и чмокаю ее в щеку.
– Попрощайся с отцом.
– Пока, пап, – кричу.
Он говорит в ответ что-то неразборчивое, и я, наконец, выпрыгиваю за дверь. Быстрым шагом пересекаю улицу, смешиваясь с толпой, лавирую между спешащих людей, ныряю во двор и выхожу на остановку с другой стороны дома. Опустившись на скамейку, я вздыхаю. До моего автобуса еще есть минут пять.
Как вы уже поняли, меня зовут Алекс. Мне 23 года, я учусь на последнем курсе юридического колледжа, собираюсь в скором времени стать адвокатом. Мои родители – уважаемые люди в этом городе. Отец – судья, мать – прокурор. И сын – будущий адвокат. Полная коллекция гос. контроля и наказания. Следователя не хватает, да нотариуса – до кучи. В общем, эталон счастливой чикагской семьи.
Но грех жаловаться, живем мы неплохо. И моя жизнь… на самом деле совсем не моя жизнь. Давайте я объясню, почему.
Вас спрашивали когда-нибудь, кем вы хотите стать? А меня нет.
Когда-то мне еще хотелось стать великим художником, но отец сказал, что это несерьезно. Поэтому я уже в первом классе знал, что буду юристом.
Каждый мой день расписан по часам. Учеба, конференции, консилиумы, круглые столы, встречи с важными людьми, «здравствуйте», «приятно видеть Вас сегодня», «Ваша речь была великолепна».
У меня нет друзей. На них просто не остается времени. Друзей мне заменили педагоги, профессора, доктора наук, чиновники. Обед по расписанию, сон по расписанию, разговор с отцом – с пяти до семи вечера.
Знаете, как это называется? Диктатура. Абсолютная монархия.
Меня это никогда особо не беспокоило. Когда всю жизнь живешь вот так, это становится привычным, даже правильным. Если бы не одно «но».
Мне 23 года, а за мной все еще ходит мать с блокнотом.
Когда это начало раздражать? Когда она с этим чертовым блокнотом завалилась в колледж, напомнить мне, что в три часа пятнадцать минут я должен быть в ресторане на празднике по случаю ее юбилея.
Нет, меня совсем не беспокоили насмешливые взгляды одногруппников. Хоть я и поддерживал со всеми ровные отношения, но ни с кем близко не общался. Просто именно в тот момент я понял, что это все начинает заходить за рамки.
С того дня прошло уже три месяца, а ситуация только ухудшалась, становясь почти абсурдной. В конце-то концов, родители пасли меня чуть ли не в уборной. И мое терпение медленно таяло.
