Игорь Сухих
Четырнадцать ступеней: слезы и смех
Русское чиновничество тоже придумал Петр Великий.
24 января (4 февраля) 1722 г. император подписал указ, вводящий «Табель о рангах всех чинов, воинских, статских и придворных, которые в котором классе чины; и которые в одном классе, те имеют по старшинству времени вступления в чин между собою, однако ж воинские выше протчих, хотя б и старее кто в том классе пожалован был». 263 государственные должности в табели/таблице были распределены на три упомянутые в заглавии группы (воинские, штатские и придворные) и представлены в виде 14 ступенек/классов.
За витиеватым заглавием скрывалась простая вещь: в новой, Петровской, России карьера должна определяться личным служением, а не заслугами предков. «Этот учредительный акт реформированного русского чиновничества ставил бюрократическую иерархию, заслуги и выслуги, на место аристократической иерархии породы, родословной книги» (В. О. Ключевский).
Позднее в табели что-то менялось: исчезали некоторые должности, сдвигался порог превращения личного дворянства в потомственное. Но неизменным оставалось главное: четырнадцать степеней определяли судьбу служилого человека: наряды (форму) и награды, образ жизни и круг знакомых, жалование и пенсион.
Табель о рангах – матрица русской жизни почти на два столетия. Главная, статская, ее часть будет отменена через несколько дней после Октябрьской революции. 12 (25) ноября 1917 года появится «Декрет об уничтожении сословий и гражданских чинов». Придворные чины исчезнут чуть раньше, военные – несколько позже.
Чины исчезли – чиновники остались. В том числе в книгах, в образах, в культурной памяти.
Нельзя забывать, что многие писатели (или будущие писатели) сначала служили, воевали или совмещали литературу и службу (часто в цензурном ведомстве). Причем в их отношениях с государством прослеживается любопытная закономерность: по мере формирования русской интеллигенции их служебные заслуги становилось все более сомнительными. На смену официальной карьере приходит общественная репутация.
Самый высокий чин, действительного тайного советника (второй класс), был у Г. Р. Державина. Начав службу с нечиновного рядового Преображенского полка, за сорок лет он побывал и губернатором, и министром юстиции, и личным кабинет-секретарем императрицы.
До тайных советников (третий класс) дослужились П. А. Вяземский и Ф. И. Тютчев. Действительными статскими советниками (четвертый класс) стали И. А. Гончаров и поэт, директор Царскосельской гимназии И. Ф. Анненский. В чине статского советника (пятый класс) погиб А. С. Грибоедов.
А вот другие писатели по разным причинам задержались на нижних ступеньках табели. Главные военные нашей литературы, Лермонтов и Толстой, так и остались поручиками (десятый класс).
Из авторов нашего сборника служили немногие, причем с разным успехом.
Служебные карьеры В. И. Карлгофа и – через двадцать с лишним лет – М. Е. Салтыкова-Щедрина завершились в чине действительного статского советника. До редакторства в знаменитых «Современнике» и «Отечественных записках» Салтыков-Щедрин побывал вятским и тверским вице-губернатором.
А. С. Пушкин, несмотря на расположение императора Николая, вырос всего на один чин. Выпущенный из лицея коллежским секретарем (десятый класс), он ушел из жизни титулярным советником (одиннадцатый класс).
Н. С. Лесков лишь после нескольких лет службы получил чин коллежского регистратора (четырнадцатый класс), а ушел в отставку в чине губернского секретаря (двенадцатый класс).
