Ждать в очереди Стас не любил. Более того, длинные очереди, в которой томительное ожидание длится и длится, превращая минуты в часы, его просто бесили. И ведь кажется, он охотник с многолетним стажем, столько часов проведший в засадах, в ожидании добычи, должен быть готовым ждать, ан нет! Никогда не получалось у него абстрагироваться и представить себя не в приемной бюро по выдачи лицензий, а где-то в сельве, лежащим в густых, пахучих папоротниках в томительном ожидании, глядя в прицел. И где-то на далекой планете, на охоте, и в этом душном помещении время тянулось и тянулось, только удовольствие от этого томительного ожидания казалось таким разным…
Стас неловко повернулся в скрипучем кресле, невольно задевая соседа по несчастью слева. Тот, брызгая слюной, рассказывал кому-то еще о предыдущей охоте на Пандоре, размахом рук показывая голову тахорга, которого он добыл в прошлой экспедиции. Голова была огромна, рук катастрофически не хватало. Стас пробормотал извинения, с негодованием отвернувшись от удачливого охотника. Сейчас бы зарядить свою трехствольную «Тайгу», да всадить разрывную пулю в бездушный автомат, в стене напротив, что в своем электронном брюхе анализирует, согласовывает, проверяет данные о нем, чтобы потом бездушным голосом позвать его и выдать, наконец, после часов ожидания, вожделенную лицензию. Стас так размечтался, что невольно поднял правую руку, указательным пальцем трогая невидимый курок. Сосед справа заметил это движение. Ему тоже было скучно. Он наклонился к Стасу:
– Извините, а вы случайно не летите на «Железяку»?
Стас покосился на говорящего. Тонкое, костистое лицо, волевой подбородок, жесткий взгляд. Нутром, Стас почувствовал в нем старого вояку, чином не меньше полковника. Разумеется в отставке. Чины из действующей армии не могли получать лицензию. Где же он служил, что выйдя на пенсии, так и не потерял вкуса к убийству? Штабник, сражавшийся против потенциального противника лишь в виртуальных играх?
– «Железяка» это планета? – переспросил Стас, опуская руку.
– Разумеется, – кивнул «полковник», доставая сигару. Впрочем, курить в помещении было нельзя – вояка лишь откусил кончик, и стал жевать сигару. Еще один любитель поболтать, констатировал Стас, теряя всякий интерес к собеседнику. Впрочем, полковника это не остановило.
– «Железяка» разумеется не официальное название. В мою бытность бригадным генералом, у нее было другое именование.
«Ого! Генерал!» невольно подумал Стас, краем уха слушая вояку о войне двадцатилетней давности.
– После первой фазы военной операции, все живое на планете было уничтожено. Казалось, компания с успехом завершена! Но, последние из оставшихся живых запрограммировали своих роботов на сопротивление нам. Во второй фазе, нам пришлось воевать с искусственный интеллектом, который на своих полностью автономных заводах, запрятанных глубоко под землей, создавал боевые машины, одна ужасней другой. А я-то думал, что человека в его изобретательной жестокости переплюнуть никто не может!
Тут он закашлял. Бронхит курильщика, наверное.
– Войну мы, конечно выиграли. Таково официальное коммюнике. Однако планета до сих пор в карантине, и некоторые заводы еще работают, порождая совершенные машины убийств. Лицензию даю только военным. Охота на взбесившиеся роботы и механизмы, для которых война все еще продолжается, это я вам скажу не совсем то же самое, что и охота на боадилов…
Стас уже его не слушал. На пластиковом номерке в его руке чернела цифра шестьдесят семь. Та же цифра высветилась на электронном «лбу» бездушной машины с мерцающим экраном интеркома. Стас весь подобрался. Вот оно! Наконец его томительное трехчасовое ожидание закончилось! Когда лишенный эмоций голос произнес его имя и фамилию, Стас почти пожалел о той мысли, что пару минут назад хотел прострелить автомат.